"Питер О'Доннелл. Недоступная девственница" - читать интересную книгу автора

при мне все начинало ломаться, выходить из строя. Бедный док Грили, -
Пеннифезер захихикал, отдаваясь воспоминаниям. - Когда я сообщил ему про его
микроскоп, он как раз работал в саду и так разволновался, что угодил вилами
себе по ноге. Я, конечно, предложил зашить рану, но он и слушать не хотел.
Сказал, что скорее доверится взбесившемуся бабуину. Но, вообще-то, он
человек симпатичный... Жаль, что он тогда меня уволил.
Когда, он закончил зашивать, Модести помогла ему переложить Иину на
каталку, которую они затем отвезли в палату. Там они переложили Иину на
тюфяк, набитый соломой, служивший больничной койкой. Всего в большом
помещении сейчас находилось двадцать два пациента, меньше, чем неделю назад.
В одном конце лежали женщины и дети, в другом мужчины. Посередине палата
была перегорожена ширмой. Местная девушка Мери Кафула, которую чета Мбарака
уговорила пойти работать в больницу, не торопясь, делала, что ей было
положено.
Как только появился Пеннифезер, кое-кто из пациентов начал жалобно
окликать его, и он, по своему обыкновению, стал весело успокаивать их
по-английски, чего они, собственно, и ждали. На Модести они поглядывали
настороженно, даже с испугом. Она, конечно, умело ухаживала за ними, но этим
дело и кончалось. А вот Пеннифезер держался с ними совсем иначе. Сейчас он
говорил с юношей банту, растолковывая ему, что у него перелом Поттса и что
скоро он опять начнет гоняться за барышнями. Юноша банту не понимал
по-английски ни слова, но слушал доктора с восторженной улыбкой.
Когда Пеннифезер закончил обход, Модести сказала:
- На сегодня вроде бы все, Джайлз. Остальное я сделаю сама. А вы
пойдите и поспите.
- Попозже, - он присел у тюфяка Иины, взял ее за руку. - Побуду с ней,
пока она не придете себя.
Модести ушла, а Пеннифезер держал Иину за руку и рассказывал, как в
свое время грохнулся со второго этажа автобуса тринадцатого маршрута на
Оксфорд-стрит. Модести подумала, что понимает, почему коллеги Пеннифезера
считали его безумцем, хотя, конечно, они были не совсем правы. И еще она
подумала, что неизвестно, сумели бы они добиться в Калимбе тех результатов,
что получил Джайлз Пеннифезер.
Только поздно вечером Пеннифезер вернулся в свой маленький сборный
домик, который стоял в пятидесяти ярдах от больницы. Деревня раскинулась на
одном берегу реки, и это был самый крупный населенный пункт в радиусе десяти
миль. Население ее составляло три тысячи человек. Хижины жителей лепились у
самой реки, а школа, церковь, дом Мбарака и жилище доктора Пеннифезера
находились чуть выше, у западного края той равнины, на которой Модести
посадила своего "команча".
Она приготовила холодный ужин для Пеннифезера. Когда он наконец явился,
она сидела и курила. Он сообщил, что с Ииной порядок, повалил стул, поднял
его, а потом спросил, вернулись ли Джон и Ангел из поездки в одну из
близлежащих деревень.
- Пока нет. Они вам нужны?
- Нет, я просто так... Вы находитесь в моем доме, Модести, а сейчас
поздно, темно...
- Ясно. О моей репутации, Джайлз, можете не беспокоиться, - перебила
его Модести.
- Извините, - смущенно заморгал он. - Я не о том... Просто мне не