"Михаэль Дорфман. Подарок к празднику еврейской музики" - читать интересную книгу автора

интереснейшего еврейского культурного проекта. Владелец звукозаписывающей
фирмы и известный джазовый музыкант Джон Зорн предложил американским
музыкантам еврейского происхождения "сделать что-то еврейское". В результате
получилась замечательная коллекция, озаглавленная "Музыка радикальной
еврейской культуры". В проекте приняли участие не только евреи. Кубинский
музыкант Роберто Хуан Родригез создал, а практически реконструировал музыку
живших на Кубе "крипто-иудеев", потомков принявших католицизм евреев
Испании, в течение столетий скрытно исповедовавших иудейскую религию.
Интересно, что на мой скромный репортаж откликнулся "сам" Петр
Ганнушкин - гуру современного джаза в России. Он снизошел со своего Олимпа,
чтобы раскритиковать мою статью в своем блоге. Критика была больше насчет
любимого вопроса Паниковского "а ты кто такой?" - "популярный, судя по
количеству доступных в сети текстов, публицист Михаэль Дорфман". Однако, в
отличие от многих моих критиков, Ганнушкин все же человек профессиональный.
Моя статья его явно заинтересовала, и он указал на ряд фактических ошибок.
Ведь я, записывая за Зорном, не все четко сообразил со слуха, и назвал диски
"Жизнь в Иерусалиме" или "Жизнь в Тайбее". Речь шла о Live in Jerusalem,
Live in Taipei, что по-английски означает запись живых концертов,
состоявшихся именно в этих городах. Нашлось еще несколько ошибок, например
саксофониста Пола Шапиро я назвал певцом, а диск Даниэла Замира "Дети
Израиля" - "Дети диаспоры". Случается и хуже, и я благодарен критику за
поправки. Я ведь и не скрывал, что неспециалист. Однако вечно занятый Зорн,
которого ничего, кроме его дела, не интересует, меня не выгнал, а даже,
наоборот, после беседы повел обедать.
Раздражение Ганнушкина вызвало другое. Во-первых, как я посмел заняться
"их" темой, когда мы тебя не знаем? Во-вторых.... Причину раздражения лучше
всего сформулировал в обсуждении статьи Ганнушкина председатель Ассоциации
джазовых журналистов России Кирилл Мошков: "Такое ощущение, что автор
пытается (может, и бессознательно) продемонстрировать, как неважно и суетно
для него все нееврейское". Ганнушкину мешает, например, что я считаю
творчество последнего, и, наверное, величайшего французского шансонье, сына
эмигрантов из Екатеринослава Сержа Гинсбура еврейским. "Просто музыка!",
строго заключает критик.
"В Нижнем Манхеттене, - писал я, следуя за рассказом Зорна, - открылся
клуб, давший пристанище любителям "радикальной еврейской культуры"". "Ах да,
клуб, в котором нашли пристанище бедные евреи, - язвит Ганнушкин. - Я,
конечно, могу ошибаться, но почему-то мне кажется, что автор имел в виду The
Stone, куратором которого в прошлом месяце была Карла Кильстед, в этом - Рой
Кэмбелл, в следующем - Адам Рудольф и Билл Ласвелл, а через один - Джим
О'Рурк. Одни, как не трудно заметить, извиняюсь, жиды... Ох...". Что на
такое ответить, если не особо обижаться на ненормативную лексику? Вероятно
блюстителям интернационализма Мошкову и Ганнушкину, как и нашим ревнителям
"еврейской чистоты" клезмерской музыки, стоит ответить строчкой Марины
Цветаевой: "Все поэты - жиды". Ответить и больше не отвлекаться на полемику,
а продолжать наслаждаться музыкой и получать подарки, каким стал альманах
"Музыка идишкайта".