"Анастасия Доронина. Твой билет в любовь " - читать интересную книгу автора

- Это бесполезно, смею вас уверить.
- Почему?
Дело в том, дорогая, что эту квартиру я снимаю. Я не москвич. Я
приезжий. Вы даже можете никогда не узнать моего имени. Принимая во внимание
все это вместе взятое, судебная перспектива вашего будущего иска выглядит
весьма и весьма... необнадеживающе.
- Тогда пустите, - решила Кира. - Я сама посмотрю, что там у вас.
- Вы разбираетесь в сложной системе городской канализации? Приятная
неожиданность. Никак нельзя было ожидать этого от такой милой...
- Пустите! - не дослушав, Кира протиснулась в квартиру, с силой
оттолкнув молодого нахала.
Ни в какой системе виадуков она, конечно, не разбиралась, нечего было и
надеяться. Просто - ну, надо же было что-то делать.
Она вошла в ванную и утонула в клубах пара, в уши ударил шум льющейся
воды. Ощупью нашла кран, повернула. Шум прекратился, но с выщербленного
кафеля, батареи и маленького, пристроенного у раковины зеркальца для бритья
срывались и разбивались о потертый линолеум крупные влажные капли. Конденсат
мгновенно осел на Кириных волосах, халатик стал липнуть к телу.
- Вы же здесь баню настоящую устроили!
- Грешен, каюсь, - донесся сквозь клубы пара беспечный голос. А следом
возник и он. Встал, загораживая собою проход и не удосужившись натянуть на
себя хоть что-нибудь из одежды.
- Какая ты хорошая, - сказал он, откровенно любуясь Кирой. - Маленькая,
мокрая, беззащитная. Заморыш мой славный...
"Что вы себе позволяете?!" - хотела было возмутиться Кира, но губы ее
оказались запечатаны крепким до боли поцелуем. Она даже не успела
почувствовать что-то еще, кроме боли, - так она удивилась. А он уже проводил
рукой по ее шее, плечам, груди, шарил по пуговицам халата, чертыхнулся,
наткнувшись на булавку, забирался дальше, ниже, к самым ногам.
- Пуст... - Парень не давал ей вымолвить ни звука, властным поцелуем
откликаясь на любые попытки закричать, вырваться, позвать на помощь!
И сейчас, спустя четыре года после той истории, закончившейся так
трагично, Кира не могла бы объяснить себе, что это было. Нельзя было даже
сказать, что он ее изнасиловал - нет, то, что произошло там, на самом краю
ванны с отколовшейся эмалью, случилось добровольно, по обоюдному согласию...
Она не помнила, в какой именно момент пришло ощущение, что она отдается ему
сама - а ведь даже не знала, как зовут этого человека! Но это ее руки
обнимали и рвали с него полотенце, ее губы кусали в ответ, ее бедра
двигались в такт... И лишь потом, когда все кончилось, пришло ощущение, что
этот Аполлон одним своим прикосновением, одним намеком на то, что она стала
желанной, сумел пробудить в Кире то самое, природное, дремавшее так глубоко,
что казалось почти что отжившим...
Потому что - это был самый большой секрет в Кириной жизни! - потому что
он был первым, по-настоящему первым мужчиной за все ее двадцать восемь лет.
Не сказать, что до этого на Кирину честь никто не покушался. Были и
торопливые поцелуи в школьной раздевалке, и потные ладошки на коленях в
последнем ряду кинотеатра, и потом - позже - многозначительные предложения
проводить, напроситься на чашечку кофе... Но как только молодые люди
узнавали, что Кира живет с мамой, ухажеры очень быстро исчезали с горизонта,
а Тот, настоящий, так и не появлялся. Он не появлялся так долго, что Кира не