"Анастасия Доронина. Твой билет в любовь " - читать интересную книгу автора

просто устала ждать - она приняла за Настоящего вот его, вот этого красивого
нахального парня, который овладел так удивительно легко и просто.
Она бегала к нему несколько месяцев - довольная мама напрасно считала,
что дочь просиживает в "Ленинке" целые часы, усердно готовясь к поступлению
в аспирантуру. Набив сумку книгами, Кира выскальзывала на лестничную
площадку, секунду-другую стояла, держась за перила и прислушиваясь к стуку
собственного сердца, а потом тихонько, как воровка, пробиралась на два
пролета наверх.
Там ждала ее Любовь, думала Кира. На самом деле там не было ничего,
кроме секса, одного только безумного, безудержного секса, во время которого
все кружилось, скакало, неслось с космической скоростью и ухало в пустоту,
чтобы потом, после коротких часов передышки, снова собрать из осколков и
сплести в клубок руки, ноги, губы, тела...
- Почему ты больше не приходишь ко мне в том халатике? - однажды
спросил Олег - так звали молодого бога. - Ты знаешь, дорогая, никогда ты не
казалась мне такой соблазнительной, как в тот первый день. Каждый раз я
смотрю на тебя и думаю: как обидно, ну где же халатик?
- Глупости говоришь... какой-то халатик, - сонно бормотала Кира, уютно
пристраиваясь калачиком у него под боком.
- Не скажи... В любви нужно разнообразие. Слов нет, больше всего ты мне
нравишься безо всего, совсем безо всего. И французское белье, которое ты
покупаешь в последнее время - ты ведь покупаешь его для меня, это ясно, и
поверь мне, я очень тронут, - оно тебе идет.
- Ну так в чем же дело? - говорила Кира, подкладывая под голову его
руку. Она таяла - таяла от того, что впервые услышала от него слово
"любовь".
- Но в халатике ты действительно становишься такой, какой я тебя
впервые увидел. Такой, какая ты есть на самом деле.
- Какой же? - улыбалась Кира его романтическому настрою. Сейчас он
ответит ей: "Милой", "Домашней", "Уютной" или что-нибудь в этом роде.
- Заморышем, - спокойно ответил Олег.
Оскорбление было таким сильным, что она даже не сразу поняла его:
- Что?!
- Заморышем. Гадким утенком, - пояснил он, ласково ущипнув Киру за
грудь.
- Повтори, что... что ты сейчас сказал?
- Я сказал, дорогая моя, что ты - единственная из женщин, не отдающая
отчета в том, в чем кроется сильная сторона твоего очарования.
- И в чем же? В чем моя сильная сторона?
- В некрасивости, - ответил он так интимно, как будто делал ей сейчас
редкостный, завораживающий комплимент.
Кира привстала на кровати. Подтянула на себя простыню - впервые за все
время ей захотелось прикрыть наготу, спрятаться от него, бежать:
- Ты хочешь сказать, что я кажусь тебе... некрасивой?
Ты не кажешься, ты такая и есть. Милая, давай не будем играть в эти
детские игры... не требуй от меня, чтобы я говорил тебе неправду. Да,
Мэрилин Монро тебя не назовешь, но для знатоков... Ведь ты знаешь, я
знаток, - заметил он не без гордости, - для знатоков в тебе есть особенная
прелесть. Красивым девушкам не надо подавать себя, они знают, что они
красивы. А ты пытаешься предстать передо мной своими лучшими сторонами, и