"Федор Михайлович Достоевский. Дневник писателя " - читать интересную книгу автора

В адрес Достоевского стала поступать читательская почта. "К концу
первого года издания "Дневника", - вспоминает метранпаж М. А. Александров, -
между Федором Михайловичем и его читателями возникло, а во втором году
достигло больших размеров общение, беспримерное у нас на Руси: его засыпали
письмами и визитами с изъявлениями благодарности за доставление прекрасной
моральной пищи в виде "Дневника писателя". Некоторые говорили, что они
читают его "Дневник" с благоговением, как Священное Писание; на него
смотрели одни как на духовного наставника, другие как на оракула и просили
его разрешить их сомнения насчет некоторых жгучих вопросов времени".
Многие корреспонденты видели в авторе не только талантливого писателя,
но и мудрого человека с чутким и отзывчивым сердцем, способного дать
единственно правильный совет, уберечь от непоправимых поступков, обогреть
душу. "Я скажу прямо, - писала ему революционерка-народница А. П. Корба, -
что я жду от Вас помощи, не имея на то права, разве только право страждущего
от боли; а у меня в течение долгих лет наболела душа, и если теперь я
решаюсь беспокоить Вас стонами, то потому, что знаю, что лучшего врача не
найду". Другая читательница, благодарная заступничеству писателя за
незаслуженно обиженных детей, признавалась: "Если бы можно было сейчас, сию
минуту очутиться возле Вас, с какой радостью я обняла бы Вас, Федор
Михайлович, за Ваш февральский "Дневник". Я так славно поплакала над ним и,
кончив, пришла в такое праздничное настроение, что спасибо Вам. Мать". А вот
еще одно трогательное признание, сделанное подростком: "Для чего я Вам пишу,
не знаю, меня тянет как-то безотчетно Вам написать, и бывает всякий раз, как
прочитаю Ваш "Дневник", - я чувствую Вас как бы родным, но высказать свои
мысли - не умею".
Подобные отклики доставляли Достоевскому глубокое моральное
удовлетворение, поддерживали силы в многотрудной работе. Впрочем, отклики
были самые разные и содержали, например, просьбы об устройстве на службу,
оказании материальной помощи, оценке рукописи начинающего писателя. Очень
часто читатели обращали внимание автора на те или иные факты и вступали с
ним в серьезный разговор, влиявший на подвижность литературной формы и стиля
"Дневника". Достоевский нередко цитирует получаемые письма, анализирует их,
соглашается или спорит с высказываемыми мнениями. Оценивая нравственное и
творческое значение непосредственного общения с читателями, он замечал:
"Писателю всегда милее и важнее услышать доброе и ободряющее слово прямо от
сочувствующего ему читателя, чем прочесть какие себе угодно похвалы в
печати. Право, не знаю, чем это объяснить: тут, прямо от читателя, - как бы
более правды, как бы более в самом деле".
Что же касается профессиональных отзывов в печати, опосредованных
идейными пристрастиями, то и в них, несмотря на имевшиеся разногласия,
отдавалась дань гражданской самоотверженности, благородству намерений и
проникновенности суждений автора "Дневника". Либеральные, консервативные,
народно-демократические органы отмечали "высокую гуманность", "горячую веру
в необъятную мощь народа" и "неподдельное сочувствие к его страданиям",
"оригинальные, глубокие и светлые мысли" Достоевского. Правда, нередко
раздавались голоса, что он, напротив, не знает народа, не понимает молодежи,
не уважает дворянства и возводит "абсурдные обвинения" на русское общество.
Независимость позиции озадачивала журналистов различных направлений,
противоречиво менявших свое отношение к изданию. Внимательно изучая
сочувственные и полемические отзывы, Достоевский в следующих выпусках