"Федор Михайлович Достоевский. Письма (1876) " - читать интересную книгу автора

617. X. Д. АЛЧЕВСКОЙ 29 мая 1876. Петербург

Суббота, 29 мая 76 г.
Многоуважаемая и дорогая Христина Даниловна!
Как только получили третьего дня Ваше письмо, тотчас же с Анной
Григорьевной положили ехать к Вам опять в тот же вечер. Но случилось столько
бед с "Дневником" (исчезновение метранпажа, закрытие типографии и проч.),
что я до первого часу ночи прохлопотал, а потом с часу до шести утра я
работал, пересчитывал строчки (Вы этой глупейшей мудрости не знаете,
счастливая Христина Даниловна!). Наконец, в субботу, положили ехать к Вам
наверно, но в 7 часов утра я лег, а в одиннадцать меня разбудили - беда!
165 строк лишних надобно выкинуть или дать еще двести слишком строк
оригиналу, чтоб было или 1 1/2 листа, или 1 3/4 листа. Вскочил, оделся,
побежал в типографию, просидел до 5 часов пополудни, ждал оттисков и,
наконец-то, режа по живому телу, нашел возможность выбросить 165 строк. Иду
домой; думаю, теперь пообедаем, и к Вам. И вдруг новость - присылают из
типографии известие, что исчез мой цензор, уехал из Петербурга, так "что
теперь делать?" Не пообедав и не отдохнув, беру оттиски, бросаюсь к другому
цензору, Лебедеву, у Исакиевского собора (с которым не знаком), и - не
застаю дома. Сажусь у него и начинаю описывать ему мое положение в письме,
оставляю корректуры, и, однако, голова уже кружится. Еду в типографию, там с
метранпажем рассчитываем каждую оставшуюся минуту, насколько потерпит выход
" от промедления, - слава богу, есть надежда, что выйдет в понедельник.
Домой воротился в 1/2 девятого, пообедали - половина десятого,
подумали-подумали и решили с женой не ехать: и поздно, и, может быть, опять
какое-нибудь известие из типографии. (Но так и всегда в самом конце каждого
месяца.) Решился написать Вам все это, дорогая и добрейшая Христина
Даниловна, - завтра от 5 до 7 часов у Вас будем пожалуйста, не осудите,
поверьте, что едва на ногах стою. Ваше доброе расположение к нам нас с женой
трогает, как если бы Вы были наша дорогая, родная сестра, или еще гораздо
больше, так мы Вас оба любим и ценим. Не беспокойтесь, я Вас два раза видел
и слушал и составил уже о Вас твердое мнение. Вы редкое, доброе и умное
существо. Такие, как Вы, везде теперь нужны. А мы с женой именно Вас любим
по-родственному, как правдивое и искреннее умное сердце.
Но, довольно. Отнесите тоже к нервам и расстройству. Крепко жму Вам
руки. Жена Вам кланяется. Алексею Кирилловичу мой глубокий поклон.
Ваш весь Ф. Достоевский.
На конверте: Здесь Ее высокородию Христине Даниловне Алчевской.
В Большой Конюшенной в отель Демут от Ф. М. Достоевского.

618. X. Д. АЛЧЕВСКОЙ 1 июня 1876. Петербург

1 июня/76. Вторник.
Многоуважаемая Христина Даниловна,
Жена уехала в почтамт с тюками "Дневника" для отсылки книгопродавцам
одиннадцати губерний. Мне поручила Вас принять и удержать до ее возвращения,
если на случай она опоздает. Но она опоздала, и Ваше письмо я прочел,
предчувствуя, что Вы уезжаете. И во-первых, ужасно погоревал, что уже Вас не
увижу, а жена будет ужасно (1) горевать. Предчувствую, в каких Вы хлопотах,
если Вам уезжать. Крепко жму Вам руку за себя и за Анну Григорьевну. Хоть