"Сергей Довлатов. Письма к Юлии Губаревой " - читать интересную книгу автора

Последняя американская книжка моя продается, как и предыдущие, плохо,
хотя рецензии отличные. Так здесь бывает.
В Нью-Йорке страшная тропическая жара, от которой не спасают никакие
кондиционеры (у нас их - три), а в горах прохладно, и мы там будем отдыхать,
готовясь к приезду Уфлянда, Герасимова, Еремина, Арьева и т. д. Уфлянда и
Арьева мы готовы и рады взять к себе, а остальные пусть живут у Шарымовой,
тем более что все они - ее бывшие мужья. Едут все они на одну из
бесчисленных ахматовских конференций. Сколько можно?!
Донат отпраздновал свое 80-летие. Мы подарили ему подписку на "Огонек",
"Литературную газету" + копченого угря весом 1,5 кг.
Мама прихварывает, дряхлеет, но ничего трагического не происходит и в
ближайшие годы, тьфу, тьфу, тьфу, не предвидится.
Катя звонит нам редко, она много работает и еще больше развлекается.
Никешу недавно снимало русское телевидение (у нас тут есть эмигрантское
телевидение, почти такое же самодеятельное, как ваше "Пятое колесо"), так
вот, они его спросили, среди прочего:
- Кем ты хочешь быть?
- Писателем.
- На каком же языке ты будешь писать - на русском или английском?
Коля ответил:
- На обе языкех!
Вот так.
Бродский в Париже. Все наши американские друзья разъехались по
всяческим побережьям. Пора и нам отчаливать.
Обнимаю тебя. Всем привет.


* * *

11 ноября (1989)
Милая Юля, здравствуй! Спасибо тебе за добрые слова в отношении
"Филиала", хотя повесть эта сочинялась для одной здешней газеты и на лавры
рассчитана не была. Тем более спасибо.
У меня за спиной дремлет на раскладушке А., заехавший в Нью-Йорк из
Дартмута после ахматовского симпозиума. Вот человек, не изменившийся
совершенно: те же голубые глазки, сдержанность и чувство собственного
достоинства даже во сне. Он произвел здесь вполне хорошее впечатление и
доклад прочитал вроде бы отличный (я не был), и даже деньги какие-то
умудрился заработать, что при его лени следует считать не его, а моим
гражданским подвигом. Симпатичное в нем и полное отсутствие интереса к
ширпотребу. Когда мы с Леной углубляемся в торговые ряды на какой-нибудь
барахолке, он достает из кармана маленький томик Бердяева и начинает читать.
Что касается Феди, то я прочитал в альманахе "Круг" его рассказ, в
одном из персонажей которого, пошляке и большом засранце, с удовлетворением
узнал себя.
В нашем городе-спруте полно советских гостей, иногда приходится дважды
в день ездить из одного аэропорта в другой, и это утомительно настолько, что
вчера Лена потеряла сознание, вернее, мягко села на пол. Сын Коля звонко
крикнул мне: "Мама Лена в обморок упала", - и продолжал смотреть телевизор.
А недавно Лена дала ему утром кашу, Николас помешал ее ложкой и говорит: