"Сергей Довлатов. Против течения Леты" - читать интересную книгу автора

Сергей Довлатов

Против течения Леты

Мемуарная литература пользуется спросом во всем мире, а у российского
читателя, долгие годы насильственно отчуждаемого от собственной истории,
жанр воспоминаний вызывает особый, жадный и неутолимый интерес. При этом
увлекают нас не столько частные подробности жизни мемуариста (иной раз сами
по себе весьма любопытные), сколько возможность найти в чужом душевном опыте
разгадку нашей собственной драмы.
Здесь, в эмиграции, мы получили доступ к целым напластованиям мемуарной
литературы, от записок бывших соратников Ленина и вождей Белой армии до
дневников окололитературных дам и всевозможных претенциозных неудачников. В
общем потоке современной мемуаристики читатель выделяет те произведения, в
которых сочетаются: богатый опыт, интеллект, проницательность, способность к
обобщениям, а главное - честный, свободный от эгоистического самолюбия
подход к событиям.
Так на общем фоне более или менее значительных свидетельств выделяются
полные трагизма мемуары Надежды Мандельштам и Евгении Гинзбург,
фундаментальный труд Нины Берберовой "Курсив мой" и поразительная книга
Солженицына "Бодался теленок с дубом" - история борьбы писателя с
литературными функционерами и чинами КГБ.
Недавно к достойным образцам мемуарной литературы присоединились
воспоминания одного из старейших и наиболее заслуженных прозаиков эмиграции
Василия Семеновича Яновского "Поля Елисейские", выпущенные нью-йоркским
издательством "Серебряный век".
К сожалению, имя Василия Яновского до странности мало говорит
современным русским читателям, хотя Яновский бесспорно принадлежит к числу
самых талантливых, глубоких и уж во всяком случае - наиболее оригинальных
прозаиков первой эмигрантской волны.
Юношей оказавшись в эмиграции, Яновский сформировался как литератор в
предвоенном Париже, где дебютировал в 1930 году повестью "Колесо". Затем
одна за другой выходили его книги - "Мир", "Любовь вторая", "Портативное
бессмертие".
Влиятельные критики быстро оценили дарование молодого Яновского.
Требовательный и даже придирчивый Георгий Адамович назвал его "серьезным
писателем". Доброжелательный, но строгий Михаил Осоргин говорил:
"Нельзя не признать в Яновском ясно выраженной и при этом какой-то
особой, напористой талантливости. Для него литература - не случайность, и он
умеет работать, вероятно, без легкости, может быть, даже с большим трудом,
но и с уверенностью".
Яновский заявил о себе не как бытописатель, не как злободневный
политический публицист и не как поставщик увлекательного семейного чтива.
Его проза лишена поверхностного косметического изящества, в ней нет той
завораживающей легкости, которая нередко сопутствует ординарному содержаний.
Яновский оперирует глобальными метафизическими идеями и понятиями, коллизии
в его романах разрешаются на уровне высших нравственных ценностей, что и
требует от писателя многоплановой композиции и сложной, разнородной
художественной ткани.
Герои Яновского часто оказываются в невероятных, жестоких и трагических