"Сергей Довлатов. Собрание сочинений в 4 томах. Том 4" - читать интересную книгу автора

Мой редактор по образованию - театровед. Работал на московском
телевидении. Был тарифицирован в качестве режиссера. Поставил знаменитый
многосерийный телефильм "Будущее начинается сегодня". Стал задумываться об
экранизации Гоголя. Поссорился с начальством. Эмигрировал. Обосновался в
Нью-Йорке. Поступил на радио.
Тарасевич быстро выучил английский. Стал домовладельцем. Увлекся
выращиванием грибов. Я не оговорился, именно грибов. Подробностей не знаю.
Первые годы все думал о театре. Пытался организовать труппу из бывших
советских актеров. И даже поставил один спектакль. Что-то вроде композиции
по "Миргороду".
Премьера состоялась на Бродвее. Я был в командировке, пойти не смог.
Потом спросил у одного знакомого:
- Ты был? Ну как?
- Да ничего.
- Народу было много?
- Сначала не очень. Пришел я - стало значительно больше.
Тарасевич был довольно опытным редактором и неглупым человеком.
Вспоминаю, как я начинал писать для радио. Рецензировал новые книги.
Назойливо демонстрировал свою эрудицию.
Я употреблял такие слова, как "философема", "экстраполяция",
"релевантный". Наконец редактор вызвал меня и говорит:
- Такие передачи и глушить не обязательно. Все равно их понимают только
аспиранты МГУ.
Года три у нас проработал внештатным сотрудником загадочный религиозный
деятель Лемкус. Вел регулярные передачи "Как узреть Бога?". Доказывал, что
это не так уж сложно.
Тарасевич, поглядывая на Лемкуса, говорил:
- Может, и хорошо, что нас глушат. Иногда это даже полезно. Советские
люди от этого только выигрывают.
Лемкус обижался:
- Вы не понимаете, что такое религия. Религия для меня...
- Понимаю, - жестом останавливал его Тарасевич. - Источник заработка.

В коридоре мне попался диктор Лева Асмус. Лева обладал красивым низким
баритоном удивительного тембра. Читал он свои тексты просто, выразительно и
без эмоций. С той мерой равнодушия, которая отличает прирожденных дикторов.
Асмус проработал на радио восемь лет. За эти годы у него появилась
довольно странная черта. Он стал фанатиком пунктуации. Он не только следовал
всем знакам препинания. Он их четко произносил вслух. Вот и теперь он
сказал:
- Привет, запятая, старик, многоточие. Срочно к редактору,
восклицательный знак.
- Что случилось?
- Открывается симпозиум в Лос-Анджелесе, точка. Тема, двоеточие,
кавычки, "Новая Россия", запятая, варианты и альтернативы. Короче говоря,
тире, очередной базар. Тебе придется ехать, многоточие.
Этого мне только не хватало.

Должен признаться, что я не совсем журналист. Я с детства мечтал о