"Аркадий Драгомощенко. Эротизм за-бывания" - читать интересную книгу автора

изнанки), находится Лета. На берегах ее растет мак. На берегах ее
царит забвение, прозрачность которого передается миру, вовлеченному в
его игру, путающую одно с другим, времена и намеренья, слова и
молчанье, - открывающее прозрачность отсутствия каких бы то ни было
масштабов - здесь "это" одновременно "там", "сейчас" - повсеместно
"потом" или "уже всегда тогда". Воды Леты ничего не отражают - это то
место, locus classicus - где миф о Нарциссе, искушаемом вожделением
другого в самом себе, прекращает быть источником света в зеркальных
анфиладах человеческого я9. Вглядываясь в истоки, память входит в
интимнейшие и темнейшие отношения с Забвением, представляющим ей ее -
ее же смертью. Можно вообразить некую улыбку, которую столь легко
принять за загадочную гримасу... - но откуда же взяться боли?


И тут становится понятней завершение фрагмента с золотой пластины -
вопрос полный недоумения, поскольку вопрошающий в спрашивании-ответе о
своей двойственной природе, тем не менее, подтверждает свою
принадлежность Небу, Дионису, Трансгрессии, Забвению, Поэзии - то
есть, телу языка, речи, подвергшемуся растерзанию, расчленению
Титанами, Мимезисом, уловившем его в лабиринт зеркала, в лабиринт
логики, управляющей отражением (вт/тв-орением), иными словами тем, что
видится всегда основанием искусства речи - "слово передает, слово
повторяет, слово отражает" и так далее - мир ли вещей, внутренний ли,
переживаний или же мир идей... Нет смысла продолжать список того, что
по мнению критики "отражает" или "отображает", вместе с тем
присваивая, слово... Не присваивает, но отслаивает от восковой таблицы
памяти-основы то, что по определению не имеет значения и следа, то,
что является в собственном исчезновении.

____________________
9 Память - зеркало - титаны - разорванный, расчлененный Дионис, etc.
Однако Ночь привечает и этот безмолвный шорох. Ночь, как и поэтическая
речь безначальна и потому преступает, стирая любое возможное ее
толкование, свой язык, свою речь, свое намерение, свое сейчас, свою
память. Растрачивая все это в собственном исчезновении, поэзия не
имеет ничего,








лишь -


"... горсть бормотанья влаги,
черепков игра,
приговорить способная рассудок