"Шеннон Дрейк. Русалка " - читать интересную книгу автора

зевак, готовых насладиться зрелищем. Она напомнила себе, что лучше умереть
на виселице, как обычная воровка, чем подставить голову под топор в тюремной
темнице.
Во всяком случае, девушка сохраняла самообладание. Теперь, когда угасла
ее последняя надежда спасти свою жизнь, она твердо решила не бояться... Нет,
она не станет развлекать весь этот сброд.
- Как ты, дочка?
Повозка дернулась, и Ондайн <Ондайн (англ.) - русалка.> обернулась к
сидящему рядом с ней старику. Его темные запавшие глаза были исполнены
грусти, и она подалась вперед, чтобы приласкать и успокоить его, но мешали
связанные руки.
- Думаю, у меня все получится, Джозеф. Мне от них ничего не надо,
только бы затянули петлю поскорее...
Она осеклась, заметив пару неряшливо одетых ребятишек, бежавших рядом с
повозкой. Дети! Матерь Божья! Какая же мать позволила своим отпрыскам
глумиться над страданием и смертью?! Целый час прошел, как их вывезли из
тюрьмы. Толпы бежали за ними по улицам от Ньюгейта до Сан-Сепульхра, сгорая
от желания хоть краешком глаза увидеть повешение. Люди закидывали ее,
Джозефа и испуганного юношу по имени Маленький Пэт крошечными букетиками
цветов. Зеваки провожали их весь долгий путь через Холборн, Верхний Холборн,
улицу Святого Жиля...
- Мы подъезжаем к углу Эндел и Широкой улицы, - предупредил Джозеф.
Девушка снова посмотрела в ставшее родным лицо, на котором полная
лишений жизнь бедняка оставила глубокие морщины.
- Я не впаду в отчаяние на радость этой черни, - сказала она ему мягко,
но с достоинством.
Джозеф изнуренно улыбнулся девушке, не в силах справиться с сердечной
болью. Нет, не из-за собственной близкой смерти! Он уже стар, довольно
повидал на своем веку и успел приготовиться к неизбежному концу. Но девушка!
Она так молода и так красива, вот только Ньюгейтская тюрьма изуродовала ее
тело и стерла со щек румянец. Но даже сейчас, с запыленным лицом, в платье,
изодранном в лохмотья, она невольно притягивала к себе взгляд. Красота
сквозила в ее осанке, прямой и гордой, в высоко поднятой голове, голубых
глазах, поблескивающих вызовом.
У старика болело сердце за девушку, за се загубленную молодость. В ней
била через край жизнь зарождающегося весеннего утра. Под оболочкой
высокомерия и изощренного коварства скрывалась честная натура, нежная и
чувствительная. Даже в дьявольских недрах Ньюгейта она выказывала
добросердечие, с каждым делясь последней коркой заплесневелого хлеба.
Девушка осыпала неистовыми проклятиями тюремщиков. Она разработала план
побега, который почти удался. Если бы они не замешкались из-за Маленького
Пэта, то сейчас были бы на свободе.
Джозеф вздохнул. Эта девушка, Ондайн, наверняка не была простой
служанкой, за какую себя выдала, когда прибилась в лесу к шайке нищих
бродяг. Для простолюдинки она слишком грациозно двигалась и слишком
мелодично говорила. Ни надетое на ней тряпье, ни нарочитая грубость не могли
скрыть манеры прирожденной и хорошо воспитанной леди! Но ее приняли без
единого вопроса и никогда не пытались разгадать ее тайны.
Однако сегодня, похоже, тайне придется умереть. Джозеф вдруг пришел в
ярость. Умереть за то, что они хотели жить! Мэдди, Старый Том и калека