"Антология фантастических рассказов. Том 5" - читать интересную книгу автора (Алдани Лино, Борунь Кшиштоф, Буль Пьер, Эме...)II— Стеф! Он очнулся. Пред ним стояла Кама Дарецкая, уже в плаще, готовая идти. — Кажется, я заснул… — неуверенно пробормотал Микша и оглянулся. — Сколько сейчас? — Около часа. — Невероятно! — удивился он. — Стало быть, я спал почти четыре часа? Девушка улыбнулась. — Ты ждешь меня? — Да. Я здорово устал. Просто не знаю, как уснул. — Мог хотя бы сказать, что ждешь. Если б я тебя не заметила… — …то я спал бы в этом кресле до утра, — докончил он, вставая. Они вышли на улицу. Ночь была холодной. Улица, днем и вечером кипевшая жизнью, сейчас, во время четырехчасового периода ночного отдыха, была почти совершенно пуста. Погасли разноцветные огни, только стены домов, излучающие зеленоватый свет, казалось, имитировали предвечерний сумрак. Они спустились с главного тротуара на бульвар. Тут было еще темней: аллея тенистых тополей, бегущая по краю бульвара, отгораживала его от огней города. Только в черном зеркале Одры отражались освещенные желтоватым светом нижние этажи высотных зданий на противоположном берегу. Несколько минут шли молча. Кама заговорила первой: — Ну, отыскался твой метеорит? — Нет. Как в воду канул. Ни следа… Словно его вообще не было. — Он мог испариться… — Нет, не мог. Замеры, сделанные перед самым падением, когда он был на высоте около трехсот метров, показали, что метеорит имел диаметр около трех метров. Гигант. Разве что замеры были ошибочными… — Возможно. — И все равно должен быть какой-то след, — задумался метеоритолог. — Правда, с этим объектом были хлопоты с самого начала. Из предварительных вычислений получалось, что его траектория пересечется с поверхностью Земли в районе Северной Атлантики. Однако это было лишь начало. Потом пришли поправочные данные, а за ними следующие, так что точка предполагаемого падения все больше перемещалась на восток. Получалось, что метеорит вместо того, чтобы увеличить, уменьшил скорость. Но это была, пожалуй, ошибка в вычислениях. Впрочем, раздумывать было некогда. Последние данные, которые я получил за две с небольшим минуты до столкновения болида с Землей, говорили, что вероятнее всего точка эта будет находиться в районе Карконоши, а стало быть… в моем секторе. Конечно, о том, чтобы успеть добраться туда раньше метеорита, нечего было и думать. Тогда я связался с обсерваторией на Снежке, чтобы хоть на экране наблюдать явление. Однако оказалось, что плотный туман делает оптические наблюдения невозможными. На то, чтобы разогнать тучи, уже не хватало времени. Пришлось ограничиться радаром и инфракрасными лучами. — И диаметр метеорита тоже определили так? — Да. Но результаты наблюдений и замеров оказались на удивление скупыми. Никаких световых или термических эффектов. На пленках нет и следа инфракрасного излучения. Сравнительно больше информации дали радарные замеры. Скорость метеорита упала на последних десятках километров почти до нуля. Что еще удивительней, некоторые данные указывают на горизонтальные перемещения. К сожалению, пункт падения находился за пределами поля видимости станции на Снежке, так что его удалось локализовать только с точностью до трех километров. Но, наверно, и это неточно. Вдобавок ко всему сразу после падения разразилась адская гроза и еще больше затруднила поиски. Если бы этот бородач мог хоть приблизительно указать место падения. — К сожалению, вынуждена тебя огорчить: он не видел твоего метеорита. — Ты уверена? Но ведь он говорил об огне… — Я провела специальные фантовизионные испытания. Никакой реакции связи. Он никогда не видел падения какого-либо болида. Со всей этой историей у него нет ничего общего. — Значит, опять все сначала… — вздохнул Микша. — А я рассчитывал… Она подала ему руку. — Не знаю, откуда ты выкопал этого типа, но я тебе благодарна за то, что ты привез его ко мне. Это действительно необычайный случай галлюционального комплекса. — Я нашел его в лесу. В Карконошах. Я же говорил… — Ну да. Однако дело в том, что мы до сих пор ничего о нем не знаем. Персонкод он потерял… где-нибудь в лесу. Но для того чтобы отыскать его сигнал, надо знать, кто этот человек. — Словом, порочный круг! — Сегодня утром анализатор из СЛБ снял с него персограмму. Данные мы выслали в Глобинф. Завтра должен прийти ответ. — Наделал я вам хлопот. — Не в хлопотах дело. Идентификация — вопрос скорее чисто формальный, и если бы дело сводилось только к этому, можно было бы твоего бородача передать ближайшему управлению СЛБ. Однако это настолько любопытный случай, что мы хотим обязательно задержать незнакомца в институте. Завтра из Варшавы прилетает Гарда. — Сами не справитесь? Отберут его у тебя! — Ты не знаешь Гарды, — возразила Кама. — Я проходила у него практику. Четыре года — немалый срок! Это он сделал из меня специалиста. После института я, честно говоря, даже мыслить самостоятельно не умела… — И в чем же он должен тебе помочь? — Я хочу, чтобы Гарда сказал, в чем моя ошибка. — Твоя ошибка?! Не понимаю! — удивленно поднял брови Стеф. — У меня складывается впечатление, что мы имеем дело с феноменом. Результаты наших работ могут заставить нас пересмотреть все, на чем зиждется физиология основ памяти. Правда, это звучит не очень правдоподобно, поэтому я и думаю, что где-то допускаю ошибку. Но где? В этом я разобраться не могу! Кама подошла к самому берегу и загляделась на темную воду реки. — Феномен, — немного помолчав, заговорил Микша. — Ты имеешь в виду его выдумки? А раньше такие вещи случались? — Галлюцинации — явления вторичные. Суть-то в том, что результаты исследований заставляют думать, что… как бы это сказать… что он почти… первобытный. Как с точки зрения физиологии, так и психики. — Первобытный? В каком смысле? Правда, его поведение и внешность… Я думал, это актер, который под влиянием шока… — Нет, он не актер. В этом я убеждена. Ты видел его кожу, зубы, волосы?… Все выглядит так, будто он долгие годы жил вне цивилизованного мира, был лишен самых элементарных медицинских и косметических средств… Но дело не только в его внешнем виде. Он совершенно не умеет пользоваться санитарными устройствами. Его всему приходится учить. Началось с ванны. Он не хотел раздеваться донага. А грязный был — ужасно. — А ты не думаешь, что это просто психически больной, долгое время, может быть несколько лет, скрывавшийся в закрытых для туризма участках заповедника? Может, ему казалось, что он отшельник? — Думали мы и об этом, но самые тщательные исследования не подтверждают этого. Я дровела ряд тестов и зондажей. Дело именно в том, что… Кама не докончила. Под телефонным браслетом, который она носила на запястье левой руки, почувствовала легкий укол. Привычным движением поднесла к уху руку. «Ноль, ноль, ноль, слушаю», - мысленно произнесла она пароль связи и тотчас услышала голос дежурного автомата: — Пациент проснулся. Он неспокоен. Вышел в коридор. Прошу дальнейших инструкций. «Передавайте информацию о его местонахождении», - мысленно сказала Кама. Потом взглянула на Стефа. — Придется возвращаться. Звонили из института. Наш гость вышел на прогулку. До свидания. Она подала ему руку и пошла, все ускоряя шаг. Он догнал ее. — Я пойду с тобой. — Лучше не надо. Я хочу, чтобы он снова лег в постель. Ему необходим сон. — Снотворного ему не даешь? — Пока нет. А теперь прости, пришло сообщение, что он поднимается по лестнице на второй этаж. Правда, автоматы получили инструкцию следить за ним, не вмешиваясь в его действия. — А ты не можешь с ним связаться? — Не хочу его беспокоить. Загляни ко мне завтра вечером или позвони. Если тебя все это интересует… — Утром позвоню. — Завтра я хочу провести дополнительные тесты. Пополудни прилетает Гарда, и мы, видимо, проговорим до вечера. |
||
|