"Евгений Дрозд. Троглодиты Планона" - читать интересную книгу автора

Я выскакиваю вперед и на лету хватаю его за руку, и его сапоги
впечатываются в пол, а я помогаю ему сохранить равновесие и наши зрачки
встречаются...
Вот он, этот миг, короткая доля секунд, когда мы стоим рука в руке и
глядим друг другу в глаза, и между нами полное понимание, и мы знаем, что
нам предстоит, и знаем, что мы это сделаем. Будет тяжело, но ведь все
продлится не дольше секунды. Надо продержаться.
И вот вместо того, чтобы подчиниться воле неведомых богов и продолжать
разыгрывать дурацкий фарс, мы просто стоим на месте, крепко сцепив руки, и
ничего не делаем и не собираемся ничего делать.
И вот оно - навалилось. Все тело наливается свинцом и в глазах темнеет и
тяжесть все нарастает. Надо держаться. Вдвоем. Поодиночке не сможем. В
глазах совсем черно. Ничего не вижу, как самой кромешной ночью. И боже,
какая тяжесть! Как будто я стою на дне самой глубокой впадины океана,
заполненного ртутью. Мрак и тяжесть, и только пульсирует жалкая искорка
сознания: "Держаться! Надо держаться... Надо!.."
И чудо свершается. Тяжесть наваливается, давит непереносимо, жутко, а
потом начинается отлив, ртуть просачивается сквозь тело и испаряется,
становится легко, и мрак рассеивается, и мы стоим, рука в руке, и смотрим
друг другу в глаза, еще не смея поверить. И тишина! Какая тишина вокруг!
Никто не орет, не стреляет, не ломает мебель. Все застыли в
неподвижности и изумленно смотрят на нас.
Наконец мы нерешительно разнимаем руки, шевелим пальцами, оглядываемся,
и все с недоверчивыми лицами подходят к нам, медленными шагами, и мы глядим
друг на друга, еще не вполне понимая, что произошло. И с пола встают
раненные и убитые и, рукавами вытирая кровь с рубах и жилеток, тоже
недоуменно вертят головами и вопросительно глядят на нас.
Учитель снимает и выбрасывает свои очки - они ему не нужны, у него и
так хорошее зрение - и хрипло кричит:
- Мы свободны!
И тут до всех нас доходит, что мы действительно свободны и можем делать,
что захотим, и незачем нам больше бегать, прыгать и стрелять друг в друга,
подчиняясь чьей-то чужой воле, на потеху каким-то невидимым богам.
Кто-то из нас пинает ногой стену салуна, и она исчезает без следа, и
солнечный свет заливает разгромленный холл, и солнце весело поблескивает на
разбитых бутылках, и от осколков зеркал бегут зайчики, высвечивая темные
углы с паутиной и шляпками гвоздей.
И мы все выходим на широкую улицу, на залитые светом просторы, и со всех
сторон подходят люди; тут и Коттонфилд со своей компанией - вот они идут, на
ходу расстегивая кожаные ремни, отцепляя пояса с кобурами и бросая кольты и
карабины на землю. Тут и полковник Бакстер со своей сигарой, и тысячи и
тысячи других. Ковбои и фермеры, солдаты в голубых мундирах и краснокожие
индейские вожди в перьях и боевой раскраске, за ними идут еще и еще.
Лесорубы и моряки, конквистадоры в кирасах и крестоносцы в плащах и
кольчугах, римские сенаторы в тогах с пурпурной каймой и зеленые человечки с
летающих тарелок, монахи и привидения, мошенники, адвокаты, брачные аферисты
и счастливые любовники, Наполеоны, Клеопатры, Тарзаны, роботы, астронавты и
пришельцы из иных галактик...
И все мы кричим ура и качаем наших освободителей - безымянного учителя
и авантюриста Боба Хаксли - человека мысли и человека действия.