"Владимир Дроздов. Аэродром "Веселый" (авт.сб. "Над Миусом") (про войну)" - читать интересную книгу автора

предлагал вовсе необычное решение. И почувствовал острую вспышку гордости,
когда генерал сказал в заключение:
- Ваш риск оправдан: Фашисты могут ошибиться в оценке ваших намерений
благодаря еще не забытой ими трагедии эскадрильи "Ла-пятых". Однако риск
не исключает осторожности. Обязательно поговорите с ведомыми лейтенанта
Григорьяна и капитана Нестеренко. Пусть они покажут расположение зенитных
средств. За васновизна приема. Только тут важнее всего соблюсти меру:
выполнить его не раньше, чем вас обнаружат, но до того, как зенитчики
откроют огонь. Поэтому за их действиями следите особенно внимательно. Ну,
а я вам полностью доверяю.
Выйдя из кабинета генерала, капитан Леднев уже не побежал - медленно
пошел по трескучей сухой траве к своему аэродрому. Старался подробно
восстановить в памяти трагедию эскадрильи "Ла-пятых", о которой только что
говорил с генералом. Ведь уж больше двух месяцев прошло с тех пор. А
тогда...
Весенним вечером Митя вместе со своим командиром полка как раз
находился у генерала. Дивизия располагалась на северной окраине Ростова.
На Митю руины города произвели тягостное впечатление. Он впервые увидел
пустые коробки стен больших многоэтажных домов-закопченные, глядящие
мертвыми глазницами окон без рам и стекол, с повисшими на полуоборванных
петлях дверями... До тех пор война водила Митю лишь по селам и станицам
Крыма, Северного Кавказа. А тутбольшой город, и такие разрушения! Ростов
стал для Мити как бы символом бедствий войны. Только хата, в которой
поместили комдива, и окружавшие ее домикп выглядели мирно.
Но вот в кабинет генерала ввели незадачливого лидера - штурмана
"пешки". И Митя узнал, что этот старший лейтенант привел эскадрилью
"Ла-пятых" вместо Ростова на аэродром Веселый у Таганрога - к немцам!
Рация отказала. Но разве штурман не следил за курсом, не измерял снос в
полете? И где у него был контроль времени? До Таганрога дальше лететь, чем
до Ростова.
На лице старшего лейтенанта - крупного, плотного, даже тяжеловатого
блондина-отражались растерянность, подавленность, страх. Он был жалок в
своей угнетенности, но Митя в ту минуту его остро ненавидел.
А генерал Строев не ругал штурмана, не корил-держался, как всегда,
ровно, спокойно. Прежде всего справился о двух спасшихся летчиках
"Ла-пятых": где они сели? Штурман показал на карте места вынужденных
посадок. И тут же добавил: "Я видел, как оба вылезли из своих машин,
значит, не ранены".
Немедленно генерал распорядился: выслать за этими летчиками самолеты
У-2 с техниками. Техников оставить на месте для определения неисправностей
и охраны "Лапятых", а летчиков доставить обратными рейсами У-2 в штаб
дивизии.
Только когда их привезли и покормили, генерал собрал вместе всех
участников перелета. Выяснилось, что истребители доверчиво шли за лидером,
сами не вели ориентировку. Правда, немного удивляло, почему долго летят.
Но радиосвязь с лидером нарушилась. И никто из истребителей до тех пор
не летал в районе Ростова. Поэтому, когда штурман подал им наконец команду
садиться дублирующим сигналом-ракетой, все почувствовали облегчение. Мите
трудно было понять, отчего немцы не открыли огонь по советским самолетам.
Прозевали, замешкались или сразу заподозрили ошибку? Очень уж мирно стали