"Владимир Дроздов. Приключения "Двойки" (авт.сб. "Над Миусом")" - читать интересную книгу автора

пальцем. Бородкову надо было дорулить до красной черты, выключить мотор и
оставить "двойку"
на попечение техников. Но торопыга Сережка неизвестно зачем остановил
самолет посреди нейтральной полосы, отстегнулся и стал вылезать из кабины.
Вот когда "двойка" поняла: настал ее час! Ловко подсунула под заднюю лямку
парашюта летчика сектор газа. Сергей, конечно, не заметил ничего.
Перевалился через борт кабины, стал сапогами на крыло и, чувствуя: его
кто-то держит, - дернул изо всех сил лямку... А "двойка" уперлась ногами
накрепко. Понятно, сектор газа не выдержал-заскользил в пазах, и мотор
разом сорвался с малых оборотов на почти что максимальные! Он взревел,
едва не захлебнулся. И двинул "двойку" рывком вперед. Она даже
подпрыгнула-на дыбы поднялась! Неожиданным толчком сбросила Сережку с
крыла. Он шлепнулся на спину, задрав ноги. Тут мотор помог: мощная струя
воздуха от винта перекувырнула Сережку через голову. И он не сумел
схватить "двойку" за хвост, когда она пробегала мимо него. Правда,
Сережкин кульбит качнул левое крыло. И "двойка" невольно развернулась в
сторону посадочной полосы. Но так, пожалуй, еще лучше получилось-теперь
она неслась по открытому пространству, не боялась столкнуться с теми
самолетами, что стояли готовые к взлету на старте. "Двойка" была
счастлива: наконец вырвалась на свободу, отделалась от своего неряхи!
А в летной части никогда такого не случалось: самолет без летчика
мчался поперек полосы, на которую садятся!
Краешком глаза "двойка" заметила: комэск с финишером выложили из
полотнищ посадочного знака "Т" крест. И догадалась: это запрет пилотам,
планирующим на посадку.
Действительно, увидев крест, те давали газ, уходили на второй круг. А она
веселилась, взбрыкивала костылем, будто порывалась взлететь. Сережка забыл
о комэске, увязался за ней. Но где ему! Ноги коротки, да и парашют мешал,
болтаясь сзади под коленками.
"Двойка" торжествовала. Пусть ее считают легкомысленной. Зато как резво
она бежит, как четко стучит ее мотор, как быстро крутится винт- работать
она умеет.
Однако вгляделась: что там впереди? А на ремонтной линейке шла странная
суета. Техники вручную растаскивали неисправные машины. Им, наверно,
позвонили со старта, - и они захотели расчистить ей дорогу. Только не
успеть уже. "Двойка" и сама не желала с кем-нибудь сталкиваться. Подумала:
"Хоть бы кочка попалась!"
И кочка, будто услыхала, подвернулась ей под правое колесо. "Двойка"
сразу развернулась вправо. Но опять загрустила: теперь она бежала прямо на
палатки! А там могли спать летчики, которые участвовали в ночных полетах.
Даже из любви к свободе она бы не хотела врезаться в них. Представила
себе: сорванные с колышков веревки обовьются вокруг шеи - сожмут втулку
винта.
Концы начнут хлестать по ногам-шасси, по брюху фюзеляжа. И
раскромсанные винтом полотняные стенки затрепещут на ее руках-крыльях. А
деревянный, склеенный из тысячи разных пластинок пропеллер наскочит на
центральный палаточный столб-разлетится в щепки.
Хорошо еще, если представление только напугает летчиков-ночников.
Вместо столба винт может нечаянно и на кого-нибудь из них наскочить...
Нет, она больше не хотела убегать от Сережки. Но остановиться не умела.