"Сергей Другаль. Обостренное восприятие (Авт.сб. "Язычники")" - читать интересную книгу автора

Я мог бы наговорить все нижеследующее - звукозаписывающая аппаратура
была включена, - но методика эксперимента мне это запрещает. В методике
сказано: события должны быть записаны от руки и в возможно короткий срок,
пока свежи первые впечатления и первые ассоциации и соображения.
Редактировать записи запрещается, анализ - дело специалистов. Отсюда и тот
неизбежный сумбур в изложении, который, конечно, будет бросаться в глаза.
Антон же, напротив, обязан говорить и только говорить. Причем сразу, по
ходу дела. Его словесные комментарии будут потом синхронно наложены на
показания приборов, и это должно увеличить достоверность результатов
эксперимента...
Антон еще не вернулся, когда пес завыл жутким среди железного порядка
корабля воем.
- Я не мог его вытащить, Родион! - отозвался Антон, он на катере
услышал голос собаки. - Как это все понять, Кемень? Вы ручались за
работоспособность андроида, а он не удержал ящик, который мне под силу.
Что я мог ответить? Я не знал, что случилось там, в нижнем помещении
станции. Сейчас, когда катер уже вышел на прямую связь, я только видел на
экранах приборов, контролирующих состояние Антона, небывалый хаос кривых.
И мне подумалось, что психологи будут довольны, материал богатый.
Подумалось на секунду и не к чести моей. А Антон повторил вопрос, и словно
хором сработали все включенные динамики корабля: "Как это понять?"
Я смотрел, как среди стекла, металла и пластика моей корабельной
лаборатории, пригнув обклеенную разноцветными датчиками нелепую голову,
корчится и вздрагивает Родион, исходя горестным криком. Пес чуял беду, и я
как-то впервые ощутил свою неполноценность: Антон и собака чувствовали то,
что недоступно мне, обычному во всех отношениях человеку. И вся наша
затея, вся громадная работа, которой мы так гордились, показалась мне
ненужной. Ведь экипажи для дальних полетов всегда будут формироваться из
таких, как Лосев, - это очевидно, Ландерсов туда не пустят. Ну а для
Лосевых, мне это стало ясно еще до рейса катера на Меркурий, неприемлема
сама мысль - сложить воедино живое и мертвое. Мне и сейчас непонятно,
почему сочли необходимым скрыть от Лосева самое главное: Антон не знал,
что Боб не робот. Боб - киборг...
Родион был неспокоен с самого начала полета - это было видно из
сравнения энцефалограмм, записанных до и после начала эксперимента. Не
думаю, что спящий мозг щенка излучал что-либо сверхординарное, но пес
словно бы чуял что-то, недоступное пока даже Антону. А когда я разбудил
мозг и, - скажем так, произвел его под садку, - и утром Боб вошел в рубку
в новом своем качестве, щенячье менто сразу уловил Антон, а на Родиона оно
вообще подействовало ошеломляюще. Знакомое в основных своих проявлениях и
даже привычное, оно сейчас продуцировалось автоматом, попросту машиной, и
это опрокидывало все представления, весь жизненный опыт пса.
Антон подавил свое смятение, овладел собой, и эмоции его, судя по
предварительным и поверхностным обработкам, почти вошли в норму. Хотя
настороженное отношение к андроиду осталось. В первом приближении я
определил бы это как ожидание сюрприза, что ли. У собаки понятие воли
отсутствует, она, так сказать, не может "взять себя в руки", она всегда
естественна. Родион подчинился бы команде, Антон мог бы "замкнуть" его на
себя, снять собачье напряжение, но Антон молчал, хотя все время видел, что
Родион неспокоен, что движения его суетливы и в присутствии Боба пес порой