"Юрий Дружников. Виза в позавчера (Роман в рассказах)" - читать интересную книгу автора

- Я что? Молытов жыж объявил: херманцы напали. Говорить, мол, спасать
надо товарища Сталина, а то его перьвым убьють. А убьють, хто же нас
защитить?
В соседнем доме завыла женщина, потом еще одна, начали кричать дети,
залаяли собаки.
- Чего же мы стоим тут?- спросил отец.- Надо...
Он замолчал. Олег удивился, что даже отец не знает, как быть, если
война. Отец напряженно глядел в небо, будто силился прочитать там что-то
очень важное. Словно там было написано, что до последнего вздоха теперь ему
осталось два месяца и четыре дня. И матери ровно столько же, чтобы стать
вдовой.
Собирались с дачи судорожно и нелепо. Отец вынул из сумки продукты и
оставил на столе, в сумку и два чемодана мать, стиснув зубы, укладывала
пожитки. Отец снял с гвоздя скрипку и протянул Олегу:
- Держи-ка, маэстро!
- Гости не приехали вона почему,- рассудила тетя Паша.- Таперича
бонбять. Сюды приедешь, а там твое имушчество разбонбять. Жалко ведь
имушчество!
Люська стояла на крыльце, прижимая к груди новые туфли. Олег не хотел
расставаться с удочкой и велосипедом.
- Может, лучше скрипку оставим, а велик возьмем?- осторожно предложил
он.
Но отец рассудил, что пока придется велосипед оставить, ненадолго
конечно, а скрипку нельзя. Война, не война, а упражняться надо. Олег,
вздохнув, подчинился. Он не знал, радоваться или огорчаться. Беда взрослых
на него не распространилась, а внезапный отъезд казался случайным и
увлекательным приключением.
Пока они дособирали пожитки, Паша сбегала к колодцу за ведром и
коромыслом. Второе ведро сорвалось с цепи и утонуло. Мать разрезала горячий
пирог и всем дала по куску.
- А м-м-мне-е-ее!- кричала Зорька, которую не отвели пастись .
Паша вывела Зорьку из сарая и привязала во дворе возле картошки.
- Таперяча все одно,- причитала она,- пущай ботву ест, гори все
синим пламенем.
Немцы молча несли к калитке чемоданы. Перед дорогой все присели.
- Не надо, ох, не надо было нам откладывать на воскресенье!- ни к
кому не обращаясь, вдруг сказала мать.- Теперь когда соберемся?
- Погоди, образуется,- успокоил отец.- Наши их в два счета
разгромят. На их территории. Те и пикнуть не успеют.
Он хотел сказать "немцы", но сказал "те".
- Ой ли!- произнесла мать.- Они готовились.
- А мы? Сталин тоже не спит. Недавно по радио говорили: он никогда не
спит. Жаль только, что отпуск, небось, не дадут. А кончится все, тогда уж
точно возьму отпуск, приедем сюда опять и будем с Олегом рыбу удить. Верно,
теть Паш?
- Можеть, и верно,- неохотно отозвалась она.- Мой-то с финской не
возвертелся, а нынче, можеть, и верно. Хто их знаеть, как повернуть...
Прогресс нынче, в газетах писали, что таперя прогресс... Погодите, я вам
букет на дорожку наломаю. Я мигом, мигом...
Она нагнула самый высокий куст сирени так, что старый ствол захрустел,