"Юрий Дружников. Уроки Василия Гроссмана (Страницы воспоминаний)" - читать интересную книгу автора

совписовские кадры просто выглядели жалкими. "Да кто же это так нехорошо
пошутил, сказав: "Человек - это звучит гордо!"". Сказал-то это Горький, а
процитировал с иронией Гроссман в романе "Все течет", говоря о стукачах.
Гроссман хоронил советскую литературу, из которой сам вышел.
"Они любить умеют только мертвых", - это еще Пушкин изрек, а Пастернак
повторил. К этому можно добавить: да и то ценить не сразу и не всех. Роман
"Жизнь и судьба" открыл для России Запад, и это грустно, хотя как
многолетний член редколлегии нью-йоркского журнала "Время и мы" я горжусь,
что именно в нем впервые после ареста романа появились главы "Жизни и
судьбы". Но вот опять парадокс: если исключить профессионалов-славистов, на
Западе, как мне говорили издатели, из-за своего некоммерческого размера,
роман не стал масштабным событием, хотя столько всякой ерунды известно
гораздо лучше и выдается по простоте душевной за русскую классику.
Мы живем в странное время, когда жизнь писателя, его судьба и
приключения его рукописей не менее, если не более, захватывающи, чем сами
книги, которые он написал. Это вполне можно сказать о Гроссмане. Написать бы
"Роман про роман" о "Жизни и судьбе", скажем, в духе Анри Моруа...

1999.