"Юрий Дружников. Вторая жена Пушкина" - читать интересную книгу авторадве свечи, будто не слышала вопроса. Потом, раздвинув книги, вынула из шкафа
почтовый конверт, извлекла две бумажки по сто долларов и протянула Евлампию. Деньги он опустил в карман рясы. - А жених-то? - опять спросил он. Деваться было некуда, она указала на Пушкина, прислоненного спиной к шкафу. - Да вот он. Палец в рот от удивления положил отец Евлампий да чуть не откусил. Зажмурился, опять открыл глаза, поморгал, проверяя зрение, перекрестился, закряхтел и выдавил из себя: - Ты шутишь, девка! Не может того быть, чтобы серьезно... Моргалкина уже надела фату, заранее приготовленную, молча встала рядом с Пушкиным, опустив очи в пол. Ждала. Отец Евлампий, готовый выбросить деньги и бежать, сунул руку в карман. Пошелестел купюрами, посопел, размышляя. Не в деньгах дело. Деньги вернуть можно. Чудит она, несчастная раба Божия. Конечно, в данном случае не имеется полного умственного благополучия, но ведь Господь, в отличие от людей, всегда терпим и снисходителен к человеческим слабостям. - Боюсь я, - вслух произнес отец Евлампий и опять осенил себя крестным знаменем. - Вот ведь ситуация, прости меня Отче. - Начинай, чего же ты? - А вот что... Ты, Моргалкина, на кресте поклянись: этого - никому! Ни единой земной душе! Диана кивнула. Он поднес к ней распятие. Она его поцеловала. Отец Евлампий, все еще неуверенный, переступил через протест внутри обоих, спросил, согласна ли она стать женой (не сказал кого), и нарек их мужем и женой. - А кольца? - спросила Диана, когда он повернулся уходить. Глаза его расширились. Страх застыл в них или смущение, а может, то и другое вместе. - Обменяйтесь кольцами, - торопливо пробормотал он. - Обменяйтесь... Обменяйтесь... Прости, Господи, нас, грешных детей твоих... Моргалкина открыла пожелтевшую коробочку и надела Пушкину на безымянный фанерный палец обручальное кольцо своего отца. Потом вынула второе, материно, и надела себе. - Ну, с Богом! А я побежал, - у двери отец Евлампий оглянулся. - Смотри, дочь моя, помни о клятве. Никому! Кривая нынче жизнь... Так Моргалкина стала второй законной женой Александра Сергеевича - Дианой Пушкиной. Любовник он был первоклассный, божественный, лучший в мире, хотя предыдущего опыта для сравнения у мадам Пушкиной не имелось. Теперь она стала почти счастлива. Почти, ибо один дефект в их отношениях и теперь оставался, несмотря на жаркие ночи, когда она его обнимала, никак не преодоленным: она все-таки оставалась девственницей. В следующее воскресенье утром она опять пошла в церковь просить Господа: сделай один-единственный раз исключение, верни к жизни раба твоего. Преврати деревянное тело в нормальное, чтобы дышал, чтобы сам обнимал. Оживи хотя б ненадолго. Хоть бы один-единственный раз не мне с ним, а ему со мной поговорить, чтобы сам признался, как любит меня. А то ведь все время только |
|
|