"Юрий Дружников. Вторая жена Пушкина" - читать интересную книгу автора

я говорю и за него, и за себя. Для меня он и так живой, конечно, абсолютно
все у меня с ним замечательно. Вот только почему-то зачатия никак не
происходит - ни непорочного, ни порочного. Оживи мужа мово, Боженька, чтобы
показал, как меня любит. И чтобы ребеночек почувствовался.
Уже начав молиться, она, однако, в испуге одумалась. Не захочет Бог
оживить одного, ибо немедленно все смертные возжелают того же. Да и что
получится, если сжалится Бог надо мной и Александр Сергеевич оживет, то есть
превратится в телесного мужчину? Тогда ведь и вовсе контроля над ним не
будет. Все-таки натура его известна. Как все живые мужики, поволочится за
первой встречной юбкой. А мне станет врать или вообще исчезнет из дому, так
что не дождешься. Нет уж, пускай остается фанерным, зато верным мне до
гробовой доски. А обнять его я и сама могу, руки не отсохнут.
Она вышла из церкви, не домолившись. Из-за этого Пушкин не ожил.
Порой Диане казалось, что она вот-вот забеременеет от него или даже уже
беременна, уже животик появился, кто-то топнул в нем ножкой, скоро рожать, а
там мальчик пойдет в школу, - ее и Пушкина сын. Но как она ни убеждала
себя, беременности не получилось.
- Тамар, - сказала Диана шепотом, когда они остались вдвоем между
экскурсиями. - Поклянись матерью, что никому не скажешь!
- Ты чего это? - удивилась Тамара и с подозрением глянула на нее. -
Банк грабить собралась?
- Хуже, - Диана еще понизила голос. - Мне срочно забеременеть надо.
- Вот те на!.. Ты что, мать моя, рехнулась? Все дрожат, чтобы не
влипнуть, а ты наоборот. Прямо по твоему любимому поэту:

Берегитесь - может быть,
Это новая Диана
Притаила нежну страсть -
И стыдливыми глазами
Ищет робко между вами,
Кто бы ей помог упасть.

- А кто бы помог? - Диана зацепилась за строку.
- Я что - сводня? Вон - кобелей вокруг тьма тьмущая.
- Да разве это мужики? Ни энергии, ни души. Ни дом построить, ни бабу
соблазнить.
- А ты чего хочешь? Какая жизнь, такие и мужики...
- Вот и я о том же! Только он личность.
- Кто?
- Пушкин.
- Ой, бабоньки, не могу больше! - заголосила Тамара, хотя в комнате
никого не было. - Вот и беременей от Пушкина.
В глазах у Дианы стояли слезы. Тамара погладила ее по руке, взяла за
плечи, встряхнула.
- Ты вообще-то, Моргалкина, дурачишься или как? Если серьезно, то бери
любого.
- Любого? Может, поговоришь со своим Антоном? Он не согласится? Один
раз только...
Тамара губу прикусила.
- Нет, ты просто рехнулась! Вы только подумайте?! А меня куда? В