"Дафна Дю Морье. На грани" - читать интересную книгу автора

бубнило радио, и Шейла слышала, как женщина нетерпеливо цыкнула на ребенка.
- Это Шейла Манни из Большого Марсдена, вилла Уайтгейт. Пожалуйста,
попросите доктора приехать к нам немедленно. Кажется, мой отец умер. Сиделка
вышла, я одна. А доктора Дрея нет дома.
Голос у нее прервался, но ответ женщины - мгновенный, сочувственный:
"Сейчас же разыщу мужа" - не требовал дальнейших объяснений. Да Шейла и не
могла говорить. В слепом тумане она повернулась к телефону спиной и побежала
назад - в спальню. Отец лежал в той же позе, в какой она его оставила,
выражение ужаса застыло у него на лице. Она подошла к постели, опустилась на
колени, поцеловала холодеющую руку, и слезы потекли у нее по щекам.
- Почему? - спрашивала она себя. - Что случилось? Что я такое сделала?
Когда он закричал, назвав ее ласкательным именем Джинни, дело было явно
не в том, что он проснулся от внезапной боли. Нет, видимо, совсем не в том.
Он крикнул так, будто обвинял ее в чем-то, будто она сделала нечто ужасное,
немыслимое, чему нельзя даже поверить.
- Нет! нет!.. О Джинни... О Бог мой!
А когда она ринулась к нему, попытался не допустить к себе и мгновенно
умер.
Что же я такого сделала, думала она. Нет, это невыносимо, невыносимо.
Она встала, почти ничего не видя от слез, подошла к открытому окну, и
оттуда, через плечо, взглянула на кровать. Что-то изменилось. Отец уже не
смотрел на нее в упор. Он лежал спокойно. Ушел в небытие. Что бы ни
случилось, случилось Тогда, в прошлом, в ином временном измерении, а теперь
наступило Сейчас, настоящее, частица будущего, которому он уже не
принадлежал. Это настоящее, это будущее уже ничего для него не значили -
пустота, словно чистые страницы в лежащем у его постели альбоме. Даже если,
подумалось ей, он прочитал ее мысли, как это не раз бывало, в них ничего не
могло его задеть. Он знал, как мне хочется играть эти роли в постановках
лиги, сам поощрял меня и радовался. К тому же я вовсе не собиралась вдруг
сорваться и бросить его. Откуда же это выражение ужаса, этот оторопелый
взгляд? Откуда? Откуда?
Она поглядела в окно. Осенние листья, словно ковром устлавшие лужайки,
вдруг, поднятые порывом ветра, взметнулись вверх, разлетелись птичками во
все стороны, покружились в хороводе и вновь, рассыпавшись и
перекувыркнувшись, упали на землю. Совсем недавно они, крепко и тесно
спаянные с породившим их деревом, все лето напролет сияли густой зеленой
кроной, а теперь лежали пожухлые, безжизненные. Дерево отторгало их от себя,
и они становились добычей любого бездельного ветра, дувшего над садом. Даже
их переливающееся золото было всего лишь отраженным солнечным светом и гасло
вместе с закатом, а в тени они и вовсе выглядели ветошью - сморщенные,
поникшие, сухие.
Внизу по гравию прошелестела машина; Шейла вышла из комнаты на лестницу
и остановилась наверху. Нет, это приехал не доктор, это вернулась миссис
Манни. Она как раз входила через парадную дверь в холл, стягивая на ходу
перчатки. Волосы, уложенные высокой прической, блестели от лака.
Не ощущая на себе взгляда дочери, она задержалась у зеркала, поправила
выбившуюся прядь. Достала из сумочки помаду и провела по губам. В отдалении,
со стороны кухни, скрипнула дверь.
- Это вы, сестра? - спросила миссис Манни, поворачивая на звук голову.
- Как насчет чаю? Пожалуй, можно накрыть для всех наверху.