"Дафна Дю Морье. Монте-верита (Перевод С.Соколовой и А.Соколова)" - читать интересную книгу автора

словом я могу описать перемены в ее лице. Не душевная болезнь, не чувство,
что-то не от мира сего наложило на него свой отпечаток. Возражать было
бесполезно, принуждать - бессмысленно. Она действительно скорее бы бросилась
со скалы, чем вернулась в мир. Я ничего не смог бы добиться.
Чувство бессилия захлестнуло его, он ощущал себя совершенно
беспомощным. Ему представилось, что они стоят на причале. И сейчас Анна
взойдет на корабль, уплывающий в неведомое место. Раздастся сирена, уберут
трап, и она исчезнет навсегда.
Он спросил, не нуждается ли она в чем-нибудь, достаточно ли у нее еды,
одежды и окажут ли ей помощь, если она заболеет. Он сказал, что принесет
все, что ей нужно. Она улыбнулась в ответ - все, что ей нужно, найдется за
этими стенами.
Он обещал приезжать каждый год, чтобы умолять ее вернуться.
- Так будет труднее для тебя, - отвечала она. - Словно носить цветы на
могилу. Лучше тебе сюда не ходить.
- Как я могу не ходить сюда, зная, что ты здесь, за этими стенами? -
возразил Виктор.
- Я больше никогда не смогу к тебе выйти. Ты меня видишь последний раз.
Но помни, что я останусь такой навсегда. Это часть нашей веры. Сохрани меня
в памяти такой.
Потом она попросила его уйти. Она сказала, что не сможет вернуться
внутрь, пока он здесь стоит. Солнце было уже низко, и скала погрузилась в
тень. Виктор посмотрел на Анну, стоящую на уступе, долгим взглядом, потом
отвернулся от нее и пошел прочь к лощине, не оглядываясь. В ущелье он
задержался на минуту и взглянул в сторону скалы - Анна исчезла с уступа. Там
были только стены с узкими окнами и выше, все еще на солнце - двойной пик
Монте Вериты.
x x x
Я каждый день находил полчаса времени, чтобы навещать Виктора в
лечебнице. С каждым днем ему становилось лучше, и он все более походил на
себя.
Я разговаривал с врачом, сестрой и сиделками, и они заверили меня, что
рассудок Виктора не поврежден, что он поступил к ним с сильнейшим шоком и
нервным расстройством, но встречи со мной приносят ему огромную пользу.
Недели через две Виктор достаточно оправился, чтобы покинуть лечебницу, и
приехал ко мне в Вестминстер.
Осенними вечерами мы снова и снова возвращались к случившемуся. Я
расспрашивал его обо всем подробнее, чем прежде. Он не замечал в Анне
чего-то, что можно было бы назвать ненормальным, и у них был обычный
счастливый брак. Да, она не любила вещи и вела спартанский образ жизни, но
это его особенно не трогало - такой была Анна. Я рассказал, что видел ее в
саду босой на морозной лужайке, и он признал, что на нее это было похоже.
Она обладала особой утонченностью и сдержанностью, а он, Виктор, уважал ее
внутренний мир и не вторгался в него.
Я поинтересовался, хорошо ли он знал ее до женитьбы. Оказалось, что
совсем немного. Ее родители умерли, когда она была еще совсем маленькой, и в
Уэльсе ее воспитывала тетка. В семье не было никаких странностей, как
говорят, никаких скелетов в шкафу, а воспитание она получила самое заурядное
во всех отношениях.
- Бесполезно стараться, - наконец подытожил Виктор. - Анну объяснить