"Антон Дубинин. Катарское сокровище" - читать интересную книгу автора

инквизиторы добрее... вон этот Франсуа какой масляный. На его тонзуре можно,
как на сковороде, яйца жарить и масла не класть... И больные колени
растирает сквозь рясу ласково, как родная мать. Так, довольно, твой брат в
святом монашестве лечит твою слабую и грешную плоть, а ты за добро его же
осуждаешь - нечего сказать, хорош исповедник и душепастырь...
И уж тем более не виноват брат Франсуа, что он не брат Рожер. Не первый
Гальярдов напарник, Царствие ему небесное... Бог дал, Бог взял. Наказует и
милует, низводит до ада и возводит. Забирает одних братьев, дарит других, и
нет никого, кто избежал бы руки Его.

Кроме старших инквизиторов, в повозке ехало еще два человека - их
помощников, поменьше значимостью, но почти равных по предстоящим трудам. Это
был нотарий Гальярда, молодой брат Аймер из его монастыря, не так давно
рукоположенный: драгоценный сын, поддержка и опора, нерушимая верность и
бесконечная отвага. Плечо, на которое можно будет опереться, как бы ни пошли
дела с напарником. И при отце Франсуа обретался секретарь - брат Люсьен,
милый и тихий юноша ангельской внешности: ясные ягнячьи глаза, бледная кожа
и совершенная худоба. Такая, что каждый узел на его францисканской веревке
казался шире Люсьенова запястья. Брат Гальярд невольно гнал от себя мысль,
что говорливый Франсуа выбрал этого юношу в секретари единственно за крайнюю
его кротость и безответность. Истинный брат-овечка, если вспомнить
францисканские предания: это именно он нынешним мокрым утром шел перед
повозкой и палкой отодвигал с колеи вылезших на дорогу лягушек, чтобы их не
раздавило колесами. Чудесный монах, добрый и смиренный, исполненный
милосердия. Да только в инквизиционном трибунале ему делать нечего,
послушайте опытного следователя. Там твердые рыцари Христовы нужны, а не
братья, которые при виде людских страданий начнут и сами рыдать или падать в
обморок. Потому что людских страданий секретарю инквизиции за процесс
придется увидеть немало, кто бы ни был тому виной.
От епископского нотария брат Гальярд сумел-таки отказаться: лишние люди
могут только повредить процессу. Епископ Тулузский Раймон дю Фога, его брат
по Ордену, в этом уступил: он знал Гальярда как инквизитора уже четвертый
год и научился ему доверять. Однако доверял все же не до конца, ибо знаком с
ним был еще по монастырской жизни: знал, что дай Гальярду волю - тот один
полезет в горы, ну, может, с Аймером; пойдет "вызывать доверие", "побуждать
к покаянию", а на самом деле - искать себе, гордец несчастный, мученического
венца... И вот результат: тринадцать обученных солдат, франков; и два
памьерских тюремщика на всякий случай. Беда, беда деревне Мон-Марсель - едет
в нее инквизиционный суд.

Слабо, но верно потянуло дымком - даже в повозке можно почуять; это
знак, что жилье скоро. Брат Франсуа, закончив растирать суставы болящему,
вышел размять ноги. Снаружи послышался его неожиданно недовольный голос, за
что-то распекавший возницу; короткий смешок... Полупрозрачный юноша Люсьен,
в присутствии почтенного начальства явно чувствовавший себя скованно
(считай, при старшем за всю дорогу слова не сказал) высунул голову за
хлопающий кожаный полог, с наслаждением вдохнул сырой воздух.
- Туман-то какой, братие, - со смущенной радостью повернулся к
доминиканцам. - Красота у нас в горах вечером! Чудо Господне, да и только. С
детства малого люблю.