"Яна Дубинянская. Собственность" - читать интересную книгу автора

Черт, язык - это слишком абстрактно...
- Говорить. Ты - говорить как я. Я учить. Хочешь?
Углубилась - и тут же разгладилась складка на совершенно белом лбу.
Дрогнули и чуть-чуть приподнялись уголки губ. И перезвон музыкальных
молоточков чисто, точно - насколько это возможно для звонкого ксилофона по
отношению к тусклому человеческому голосу - воспроизвел:
- Хо-чешь, Элль!...

* * *

Наконец-то в моей жизни появился нормальный четкий распорядок. Отсутствие
оного уже начинало действовать на нервы. Так уж я устроен, не терплю,
когда между пальцев уходит время, которое должно до последней секунды
работать на будущее. Мое. Собственное.
Теперь я поднимался рано утром под мощные раскаты Торпова храпа.
Ежевечерние пьянки старший инженер как-то незаметно вынес за пределы нашей
каптерки - и я не протестовал. Чтобы нормально работать, вовсе не
обязательно быть своим в доску парнем и неизменным собутыльником.
Обойдутся. Студенческую флягу я подарил Торпу, и он, кажется, перестал
считать меня жлобом.
В общем, вставал я рано, как и любой деловой человек. Примерно на полчаса
раньше, чем поднимали каторжников. И появлялся в поселении как раз после
того, как надсмотрщики строили их и разводили по рудникам.
Лени ждала меня.
В барак она меня почему-то не пускала, хотя там заниматься было бы гораздо
удобнее: чистота, почти нет пыли в воздухе. Обосновывались неподалеку,
присев на брезент, кинутый на кучу шламма. Маску я сразу же снимал, -
попробуй в маске показать правильную артикуляцию, - а вскоре и вовсе
перестал брать с собой. К местному воздуху действительно привыкаешь, меня
не обманывали.
Училась она весьма своеобразно.
С одной стороны очень быстро: достаточно было один раз назвать слово и с
горем пополам объяснить, что оно означает, чтобы Лени с музыкальной
чистотой повторила его и намертво запомнила. Но дальше накопления
словарного запаса дело не шло. Связь слов в предложении оставалась для нее
чем-то совершенно непостижимым. Все эти склонения-спряжения сбивали Лени с
толку моментально и бесповоротно. Ей казалось, что изменение любого звука
в слове должно кардинально менять его смысл. Совсем другое сознание - что
я мог тут поделать?
Впрочем, мне вовсе не нужно было готовить из нее специалиста по Всеобщему.
Только обучить элементарно изъясняться, чтоб можно было поскорее начать
систематическую ревизию участка - с Лени в качестве проводника. Помня об
этой цели, я особый упор в наших занятиях делал на географических понятиях
и специальной горно-инженерной лексике. Задачка отнюдь не из легких, - так
мне казалось. Пока не попробовал ввести в курс обучения простейшую,
школьную терминологию по астрономии. Возникла еще одна идейка, и... Все
познается в сравнении, издевательски замечали древние.
Она не понимала. Звенящей капелью точно воспроизводила многосложные слова.
С короткими паузами в тех местах, где я сам запинался, - никогда особенно
не дружил с астрономией. Но смысла слов не улавливала. Как остервенело ни