"Николай Дубов. Небо с овчинку " - читать интересную книгу автора

прапредков, которые ходили здесь семьсот лет назад в домотканых портках и
звериных шкурах, даже у них мысли были содержательнее, и они излагали их
более членораздельно.
Антон обиделся. Хорошо еще, что он не высказал свое пожелание: "Вот бы
влезть!" Федор Михайлович наверняка сказал бы что-нибудь еще обиднее. И что
им обязательно нужно рассусоливать, когда можно одним словом? Сказал, и все.
И точка. Если так все время будет придираться, чем он лучше тети Симы? И на
кой тогда ему, Антону, все это сдалось?
В полукилометре за поворотом открылось лесничество: пять домиков,
сараи, службы, еще один домик на отшибе, уже совсем в лесу. Перед большим
домом - конторой - раскинулся цветник. Федор Михайлович ушел в контору, но
скоро вернулся.
- Все в порядке, пошли к деду Харлампию.
Домик на отшибе оброс малиной, сиренью. В кустах прятались сарай и
хлев. Дед Харлампий сидел на завалинке и ладил сачок. Он оказался моложавым,
поджарым и усмешливым. Только седой венчик вокруг лысины показывал, что лет
ему много.
- Добрый день, - сказал Федор Михайлович.
- А добрый! - весело согласился дед. - Бывайте здоровы. Садитесь, коли
охота.
Федор Михайлович и Антон сели на завалинку.
Федор Михайлович сказал, что лесничий направил их к нему; нельзя ли у
них в хате пожить некоторое время.
- А живите на здоровье, место не пролежите. Горница пустует: внучка в
город уехала. Специальность зарабатывает. Экзамены сдает, - пояснил он.
- Заочница?
- Она самая. К лесному делу приспосабливается. Теперь дело таковское:
куды хошь - туды идешь. Все и тычутся, куды ни попадя, как слепые кутята...
Вы кто же, дачники или по работе? Ну, по работе, так и вовсе ладно. Живите.
Тут у нас тихо. Окромя... - дед понизил голос и заговорщицки пригнулся, -
бабы моей. Она у меня чистый генералиссимус: целый божий день с утра до ночи
всех наповал сражает... Во, слышь, гремит!
В домике загрохотало что-то металлическое, шум перекрыл злой женский
голос.
- А, пропасти на вас нет, будьте вы прокляты!...
- Вы ее не особо пугайтесь. Она только так, с виду гремучая, душа у ей
добрая... А ведь смолоду тише да ласковей девки в селе не было. И до чего
ловко они потом ведьмами обертаются, просто удивительно!
- Может, оттого, что жизнь тяжелая.
- Не особо легкая. Не сахар, нет. Мужик иной раз норовит по жизни
бочком, с него как с гуся вода, а бабу как запрягут смолоду, так и тянет...
В поле работай, за скотиной ходи, ребят рожай, всех корми, одевай,
обстирывай да ублажай... Так и ангела остервенить можно.
Дед Харлампий говорил и не сводил глаз с Боя, который лежал перед
завалинкой и внимательно смотрел на него.
- А он не того, не хватит? Что-то больно сурьезно приглядается.
- Он зря не трогает.
- Так пес его знает, что по его зря, а что нет... Он к какому делу
приставленный или просто так, для удовольствия?
- Водолаз, спасает тонущих.