"Евгений Пантелеевич Дубровин. Счастливка " - читать интересную книгу автора

Это было как будто вчера. Солнечное летнее утро. Запах чабреца и
полыни. Клементьев с товарищем ползут по каменистому откосу. Клементьев
впереди, товарищ сзади. Локти и коленки скользят по мелким камушкам,
покрытым густой мучнистой, словно цементной, пылью. Длинные тени от табуна
лошадей пересекают луг, откос, сбегают к воде пруда и мешаются с тенями
ветел. Клементьев думает о том, что должно произойти, и сердце его так
сильно колотится, что Клементьев боится, как бы его стук не услышали лошади.
Услышат и убегут. А произойти должно вот что. Когда до пасущейся с краю
табуна рыжей кобылы останется несколько метров, Клементьев с товарищем
должны вскочить и броситься на кобылу. В обязанности товарища входило
схватить лошадь за шею и повиснуть на ней, чтобы не дать лошади бежать. На
долю же Клементьева, как старшего, приходилось самое опасное. Он должен
напасть на кобылу сзади, схватить ее за хвост, занести хвост в сторону и
отрезать его.
Это могло кончиться плохо. Лошадь не любит, когда ее хватают за хвост.
Несколько лет назад был случай, когда трое смельчаков решили отрезать хвост
у вожака табуна, и тот одним ударом копыта снес переднему полчерепа. Правда,
то был вожак...
Кобыла паслась, не оборачиваясь. Конечно, она слышала шорохи и
наверняка видела ползущих, когда поворачивала голову и косила огромным
глазом, но она, наверно, думала, что мальчишки занимаются своими делами, не
имеющими никакого отношения к ее прекрасному пушистому хвосту. Она не
понимала ничего до последнего момента. Даже тогда, когда товарищ кинулся ей
на шею и пригнул ее голову до земли. Даже тогда, когда Клементьев забежал с
хвостом в сторону и стал лихорадочно резать пушистое чудо огромными овечьими
ножницами.
А может быть, наоборот, все понимала. Скорее всего это была умная
добрая кобыла, которая не могла поднять на человека копыто Она просто стояла
смирно и, повернув голову, смотрела, как шустрый пацан, обливаясь потом,
торопясь, вздрагивая при каждом движении животного, чекрыжил ей хвост почти
под самую репку. В глазах кобылы были грусть и удивление.
Получилось так, что они не понесли за это наказания. Может быть,
потому, что никто не видел, а сами они с товарищем сумели не проболтаться. А
может, и видел кто, но отец Клементьева был избран председателем колхоза, и
тот, кто видел, не стал раздувать это дело.
И сейчас Клементьев, сидя в палатке, удивлялся, как может сохраниться в
памяти проступок, за который ты не понес наказания...
Они тогда с товарищем целый год плели потихоньку на чердаке из этого
хвоста лески, а весной, когда все уже забылось и у кобылы вырос новый хвост,
они сделали чучело и выставили его на огороде, чтобы облегчить себе жизнь и
меньше гоняться за нахальными голодными грачами - большими охотниками до
семян кукурузы. Чучело получилось очень похожим на человека, и волосы у него
пахли пылью, как у путника, долго бредущего по пыльной дороге.
Неужели с тех пор прошла большая часть жизни и человек с желтыми
патлами, лежащий под одеялом у ног, его сын? Неужели так быстро прошло
время?
Клементьев взял плавки, мыло, зубную щетку, пасту и, стараясь не
потревожить Лапушку, осторожно вылез из палатки.
Розовое пятно над морем стало ярче. Море спокойно накатывалось и
откатывалось. Вода в лимане чуть посветлела. Камыши стояли неподвижно.