"Евгений Дубровский(Лесник). Лесной шум " - читать интересную книгу автора

совершенно как голубь и, возвратившись на елку, свистит тонким-тонким
голосом: это он зовет свою серую подружку.
Этому тонкому, чистому, нежному свисту подражать совсем просто, и
"подлец", конечно, сейчас же делает "пищик" из первой попавшейся трубочки,
толщиною в гусиное перо, и пищит.
Пестрые дурачки не только охотно откликаются, но и подлетают туда, где
думают найти любовь или хотя бы драку из-за любви, а находят смерть.
Выстрел производит в лесу маленькое впечатление. Если "подлец" не
бегает, не суетится, а главное, не подает голоса, что противнее и страшнее
всего, то через несколько минут зловещей тишины, повидимому, никто уже не
считает, что случилось что-то. Рябчик лежит в сетке, а убийца, довольный,
идет дальше. Там, где у корней поваленной ветром огромной ели образовалась
среди мха и травы песчаная прогалина, он останавливается и что-то путает на
песке. Действительно, это "путики"-тонкие, но упругие, крепкие петли,
сплетенные из конских волос. Тетерев прилетит сюда непременно. Купанье в
песке ему необходимо: воды он не любит, а если не чиститься песком или
пылью, то его заедят паразиты. В лесу где же взять пыли? И вот в тот миг,
как краснобровый черныш, с наслаждением трепыхаясь, принимает песочную
ванну, он чувствует, что за лапу его держит смерть: петля. Разве ж это не
подло?
А "подлец", покуривая, идет дальше. Солнце поднялось уже порядочно. К
глухарю, значит, и думать нечего подобраться. Его только на заре можно
застать на ягоднике, еще осыпанном ночной росой, а затем он сидит в такой
чаще, в такой трущобе, что там каждый шаг за версту слышен, а ему только
шорох послышался, как он-фррр!
Большущий петух знает, как жадно ищет его человек, так и остерегается.
Он сообразителен, он осторожен, он снабжен изумительным зрением и
слухом и... он глуп, глуп, как тетерев!
Он подлетает к березке, замечает, что на ней в каком-то обручике,
кружке из ветвей висит ветка рябины, и в его глухариных мозгах даже мысли не
возникает о том, что на березе никаких ягод не растет, а рябина старая,
прошлогодняя. Нет, глупый индюк доверчиво просовывает голову в обручик,
дергает за соблазнительную кисть и... виснет в петле, затянувшейся на его
шее.
Кто мог бы ожидать подобной гадости?
К таким штучкам со стороны "подлеца" обитатели леса относятся так же,
как это было тысячу лет назад: один ставит петли, а другие суют в них свои
шеи.
Но к самому грозному оружию человека, к страшному ружью отношение их
изменилось заметно даже за ничтожный промежуток времени.
Те, кто двадцать лет назад подпускал к себе на тридцать шагов, теперь
снимаются и улетают шагов за семьдесят.
Державшиеся и прежде осторожно шагов за сотню от человека, теперь
строго соблюдают расстояние в двести шагов.
"Подойди-ка, убей, вот тебе кукиш с маслом: нет, брат, еще у тебя таких
ружей. Курли, курли!" Так французы называют кроншнепа, большого, на высоких
ногах, серого кулика (по-русски-все кулики!).
За одним таким "курли" однажды некоторый человек принялся гнаться в
четвертом часу утра. Курли, курли!
Сверлят лазурную вышину серебреные трели, красавец-кулик перелетает с