"Савелий Дудаков. История одного мифа: Очерки русской литературы XIX-XX вв " - читать интересную книгу автора

правительственными местами, помещая на них своих адептов"82. Естественно,
что бывший попечитель Казанского учебного округа считал книгопечатание
основным злом, с которого началось проникновение масонства в Россию. Не
случайно в масонских кругах было, по мнению доносителя, решено "завладеть
всеми отраслями литературы и всех их отравить ядом иллюминатства"83.
Следовательно, с Запада "пути" масонства шли к русским - князю Репнину,
Елагину, Новикову, Поздееву. Объявляя якобинцев "ударной силой" масонов,
Магницкий велеречиво заявлял, что никто в мире не может устоять против них,
кроме России, поскольку она "страшна масонам своей физической силой,
духом... истинной и несокрушимой религии, преданностью к... самодержцам,
искреннею, сердечною, святою, потому что она основана на вере, на чувстве,
на тысячелетнем предании любви народной"84.
Через четыре дня, 7 февраля 1831 г., Магницкий продолжил свой донос:
кратко изложив резюме предыдущего письма, он на правах друга и сотрудника
занялся "разоблачением" бывшего своего начальника - М.М. Сперанского. Прежде
всего Магницкий указал, что тот является главой тайного заговора в России,
и, благодаря покровительству Сперанского, проповедь классического
иллюминатства ведется в стране с "адскими ухищрениями" как в учебной
литературе, так и в научной. Более того, доноситель сообщал, что центр
мирового заговора находится в Лондоне, где иллюминаты даже учредили
университет без преподавания христианской теологии, но зато с обучением
"жидов"85.
Не удовлетворившись первыми письмами, Магницкий через неделю, 14
февраля, направил из Ревеля на имя государя новую реляцию, в которой выделил
разные виды иллюминатства - политическое, духовное, академическое и
народное.
Указав "пути" проникновения политического иллюминатства в Россию
(Елагин, Шувалов, Голицын и др.), он особенное внимание уделил окружению
императора Александра I, резко ополчившись при этом на Н.Н. Новосильцева (за
либеральный проект предлагаемых им реформ) и "Сионский вестник" (журнал
"совершенно иллюминатский"). Естественно, что и на этот раз не был забыт
Сперанский, которому прежде всего было поставлено в вину приглашение
профессора еврейского языка Фесслера. По словам Магницкого, Фесслер был
чрезвычайно опасен, ибо, отвергая христианство и желая заменить веру
иллюминатством, профессор доказывал, что Христос был отнюдь не Спасителем, а
"сыном Эссеянина, обманывающим народ для утверждения своего учения"86.
Сперанский получил из рук почтенного профессора "талисман" (перстень),
сделавший министра полновластным руководителем русских масонов. Видимо,
желая придать доносу большую достоверность, Магницкий "сознался" в том, что
он сам не избежал "коварных сетей" иллюминатов и стал членом ложи "Полярная
звезда", хотя тут же в оправдание своему поступку напоминал и о первом
доносе в 1811 г. (т.е. еще до падения Сперанского), в котором изобличал ложу
"по опасным ея началам". А дальше в своем письме Магницкий перечислил около
пятидесяти высокопоставленных чиновников, состоящих в тайном сообществе.
Возможности масонской агитации возросли с момента создания "Библейского
общества", знаменуя тем самым появление в России "духовного" иллюминатства.
Ученый секретарь общества В.М. Попов (1771-1842) вместе с другими адептами
стремился подменить "истинное православие" английским протестантизмом
(методизмом). Одновременно с духовным иллюминатством в России
распространяется и "академическое" (посредством создания в 1816-1817 гг.