"Стальная мечта" - читать интересную книгу автора (Спинрад Норман)

Глава 12

Чувство глубокого удовлетворения и искренняя вера в то, что завтрашний день будет еще чудеснее сегодняшнего, владели Ферриком, когда он и его ближайшие помощники собрались на закрытое совещание для обсуждения ряда стратегических вопросов. Совещание проводилось в личных апартаментах Феррика. Прошел уже месяц после падения Колчака, а фанатичная решимость и героическое самопожертвование хелдонского народа не ослабевали ни на миг. Нация понимала, что завтра предстоит война, и с максимальной эффективностью использовала каждый миг временной передышки.

Ремлер, Ваффинг и Богель сидели в апартаментах Феррика у круглого стола и прихлебывали пиво. Верным паладинам Феррика было чем гордиться. Сидел здесь и верный Бест. В отличие от Ремлера, Ваффинга или, скажем, Богеля, Бест не отвечал за какую-либо сферу государственной деятельности. Но этот славный парнишка уже тысячу раз доказал свою полезность.

— Ну, Ремлер, — сказал Феррик, поставив на стол большую пивную кружку. — Начнем с тебя. Как обстоят дела с классификационными лагерями на новых территориях?

— Обработка клагов полностью будет завершена через две недели, о мой Командир, — сообщил Ремлер. — После чего мы можем смело закрывать лагеря и сосредоточить наши усилия на более позитивных евгенических проектах.

— Надеюсь, Ремлер, твое стремление уложиться в сжатые сроки не привело к тому, что мы впустую разбазарили ценный генетический материал. Помни, что каждый истинный человек, спасенный из гнойных клоак бывших государство-мутантов, является потенциальным хелдонским солдатом.

Тонкие черты лица Ремлера напряглись, будто от незаслуженного оскорбления.

— Мой Командир, — заговорил он, — я имею честь тебе сообщить, что, перекопав горы генетического дерьма, мы отыскали почти сотню тысяч истинных людей. Из них на настоящий момент мы имеем несколько десятков кандидатов в Светозарную Свастику. Впрочем, работы в этом направлении еще не закончены.

— Превосходно! — воскликнул Феррик, тронутый названными цифрами, и, желая загладить свои резкие слова, примиряюще добавил: — Я никогда не сомневался в вас, Ремлер. Вы творите настоящие чудеса, мой друг.

— Мой Командир, речь моя меркнет в свете достижений эсэсовской науки. Учеными СС определен полный набор критериев, которым должен удовлетворять эсэсовский сверхчеловек будущего. Эти носители сверхчистого генотипа будут иметь семь футов роста, будут белокожими, с золотыми волосами и сложены, как боги. Их средний интеллектуальный уровень превзойдет сегодняшних гениев. При жестком контроле процесса размножения мы сможем получить расу господ не позднее, чем через три поколения.

При этих словах у всех присутствующих невольно отвисли челюсти.

— Фантастика! — воскликнул Феррик. — Но мы можем вывести население Хелдона на богоподобный уровень уже в следующем поколении. Наши резервы элитарных производителей позволяют сделать это. Стоит только позволить сверхпородистым экземплярам СС обзавестись потомством.

Ремлер просиял.

— Ты прав, мой Командир, ты абсолютно прав. Мы думали об этом. Однако наиболее одаренные ученые из СС пошли еще дальше, начав работы над сверхэффективным методом — клонированием. У элитарного производителя СС с безупречно чистым генотипом берется кусочек ткани. В специальных чанах, наполненных питательной средой, из этого кусочка соматической ткани выращивается новый эсэсовец, генетически совершенно идентичный донору. Таким образом исключаются все случайности и огрехи, связанные с традиционным методом сексуального воспроизводства. При использовании клонирования раса господ может быть получена уже в следующем поколении! Однако исследования находятся еще в начальной стадии.

Во время речи Ремлера Ваффинг так и ерзал задом в кресле, то и дело прикладываясь к пиву. Очевидно, фельдмаршалу не терпелось поведать собравшимся о своих достижениях.

— Я гляжу, что ты, Ваффинг, пенишься почище пива, — с веселым смехом обратился к нему Феррик. — Ладно, валяй, старина, пока не взорвался.

— В то время как СС творила чудеса, армия тоже не сидела сложа руки, начал Ваффинг, глянув на Ремлера. — Наши достижения таковы, что даже мне с трудом в них верится. Эффективность оружия, созданного нашими учеными на основании анализа древних легенд, соперничает с эффективностью оружия древних. Наши новейшие танки теперь снабжены устройствами, способными выбрасывать в сторону противника огромные струи огня. Разумеется, на новых танках также установлены орудия и пулеметы. Скоро в строй войдут новые реактивные истребители-бомбардировщики. Эти машины способны развивать сверхзвуковую скорость. По суммарному объему валовой продукции мы сейчас располагаем тысячей танков и не меньшим количеством воздушных дредноутов. Наших запасов современного оружия достаточно для вооружения миллионной армии. Я уже не говорю о том, что боеприпасы хелдонская промышленность производит уже в количествах просто неисчислимых. Как только нефтяные месторождения юго-западного Зинда окажутся в наших руках, исчезнет последняя проблема.

Ваффинг сделал паузу, чтобы подкрепить свои силы громадным глотком пива, а также ради усиления драматического эффекта.

— Но о главном, мой Командир, я еще не сказал. — Лицо его расплылось в торжествующей улыбке. — Нашими ракетостроителями создано новое поколение ракет, способных переносить три тонны боевого веса на расстояние более четырех тысяч миль. В настоящий момент вся территория Зинда доступна нашим ракетам.

— Ну даешь, Ваффинг! — восхитился Феррик.

И снова Ваффинг поднес ко рту кружку. На этот раз в его движении явно угадывался театральный жест. Ибо когда он поставил кружку на стол, на лице фельдмаршала сияла блаженно-лукавая улыбка — как у кота, только что сожравшего канарейку.

— А теперь, мой Командир, — главное! Одной из наших исследовательских групп наконец удалось выяснить, какие ингредиенты использовали древние для получения Огня. Это обогащенный уран, плутоний и тяжелая вода. Мой Командир, дай нам несколько месяцев, и мы сотрем весь Зинд с лица Земли с помощью самого страшного оружия древних — ракет с ядерными боеголовками.

В помещении воцарилась такая тишина, что Феррику показалось, будто он слышит, как пылинки опускаются на стол.

Ядерное оружие! Легендарный Огонь древних, опустошивший в свое время Землю, породивший радиоактивные пустыни, повсеместно заразивший генофонд. Небесный Огонь, который вызвал к жизни треклятую расу доминаторов — он натворил столько бед, что теперь истинному человечеству приходится прикладывать титанические усилия в попытке исправить положение. Безумие даже думать о том, что столь страшная сила еще когда-либо вырвется на волю! Один неудачный эксперимент — и все очищение генофонда, которое велось из поколения в поколение на протяжении многих веков, пойдет прахом. Истинно человеческая раса снова будет отброшена назад, в пещеры. Война с применением ядерного оружия бессмысленна по своей природе! Как можно очистить Землю с помощью Огня, породившего всю эту мутационную нечисть?

Бест и Богель были не меньше чем Феррик потрясены услышанным. Только Ремлер сидел с мрачным непроницаемым лицом.

Феррик наконец нарушил жуткое молчание:

— Ваффинг, я категорически запрещаю вести исследования в этом направлении. Не смей и думать о возвращении Огня на Землю!

Ваффинг открыл было рот, чтобы возразить, но его опередил Ремлер:

— Мой Командир, мы-то об этом не смеем думать, а вот доминаторы смеют.

— Трудно поверить, что даже доминаторы решатся на столь ужасающее злодеяние, — прошептал Феррик.

— Ни для кого не является секретом, что эти грязные твари еще в зародышевом состоянии подвергают своих рабов радиоактивному излучению, чтобы из поколения в поколение выводить все более чудовищных монстров, заметил Ремлер.

Ремлер попал в точку. Феррику тоже не очень верилось, что такие выродки, как доминаторы, станут терзаться моральными сомнениями, дорвавшись до ядерного оружия.

— Да, ты прав, конечно, — тихо проговорил он. — Но мы говорим сейчас об абстрактных вещах. Технологический уровень Зинда по нашим меркам просто смехотворен.

— Возможно, — проговорил Ремлер, — Но, с другой стороны, из Зинда приходят некоторые настораживающие сообщения. Нам известно, в частности, что доминаторы отправили огромную экспедицию в восточные пустыни. Туда, куда не осмеливаются совать нос даже привыкшие к высокому уровню радиации отвратительные чудовища, живущие на радиоактивных пустошах к востоку от Зинда. Уровень радиации в тех местах столь высок, что даже специально выведенные устойчивые к радиации мутанты вряд ли протянут там больше пары месяцев. Очевидно, есть в этих пустынях нечто такое, ради чего доминаторы готовы жертвовать дорогостоящей протоплазмой. Кроме того, ни для кого не является секретом, что где-то там, на востоке, в самом сердце радиоактивных пустынь, находятся склады ядерного оружия, оставшиеся еще от древних.

— Вряд ли ядерное оружие древних до сих пор пригодно к использованию прошло столько веков! Даже если зиндцы обнаружат его, едва ли они осмелятся использовать его против нас, — возразил Феррик.

— Я согласен с тобой, мой Командир, — сказал Ремлер. — Ты, как всегда, прав. Не исключено, что это просто жест отчаяния со стороны доминаторов, которые прекрасно понимают, что час их истребления близок.

— Но, с другой стороны, — вмешался Ваффинг, — мой ученые утверждают, что ядерные материалы не теряют своих свойств в течение тысячелетий. Они говорят, что производство этих загадочных субстанций является самым сложным звеном в изготовлении ядерного оружия. Так что если зиндская экспедиция обнаружит склады ядерных боеприпасов, даже столь безмозглые кретины, как доминаторы, смогут ими воспользоваться.

Феррик похолодел. Ибо логика Ваффинга была безупречной. Если Зинд обнаружит вожделенное оружие древних, он сможет вернуть на Землю Огонь. Зная гнусный нрав доминаторов, можно с уверенностью предсказать, что, получив в свое распоряжение Огонь, они воспользуются им. Феррик терзался моральными сомнениями. Слишком трудно было решиться на неслыханное. Хелдонский народ не имеет права рисковать своим генофондом, играя с Огнем. Нет, нет, должен быть какой-то другой выход! Надо как-то иначе! И тут Феррика осенило.

— Послушай, Ваффинг, давай представим себе худшее. Сколько времени понадобится Зинду, чтобы привести обнаруженный ядерный арсенал в состояние готовности?

Ваффинг поднял кружку и сделал несколько неспешных глотков.

— Кто знает, — наконец изрек он. — Во-первых, зиндцам надо найти оружие древних, во-вторых — выяснить принципы его действия. И только затем приступить к восстановительным работам. При самом благоприятном для них раскладе доминаторы будут иметь ядерное оружие через шесть месяцев.

— Но не через две недели?

— Нет, это совершенно исключается.

Феррик внезапно вскочил с места и выхватил из-за пояса Громовую Палицу.

— Замечательно! — воскликнул он. — Решено! Готовы мы или нет, но хелдонские силы обрушатся на Зинд в ближайшие десять дней. Мы сотрем эту нечисть с лица Земли прежде, чем об использовании Огня можно будет говорить всерьез!

И тотчас же Бест, Богель, Ремлер и даже дородный Ваффинг вскочили на ноги. В руках у них были пивные кружки, в глазах — пламя.

— Смерть доминаторам! — воскликнул Бест. — Да здравствует окончательная победа!

— Хайль Хелдон! — выкрикнул Богель.

— Поднимаю тост за нашего славного вождя Феррика Яггера! — проревел Ваффинг, вздымая свою могучую кружку.

Четыре других кружки звонко стукнулись об его, раздался дружный вопль "Хайль Яггер!",  и пиво широкой пенной рекой опрокинулось в добрые хелдонские глотки славных командиров.

Феррик чувствовал, как волна дикой радости смыла все его сомнения; нет более верного средства, чем борьба не на жизнь, а на смерть, чтобы поднять человека или целый народ на сверхчеловеческие высоты славы. Феррик поднял свою кружку и провозгласил следующий тост:

— За силу эволюции! За кровь и железо! За тотальную победу достойнейших!

Сперва Ваффинг, а-за ним и остальные высшие командиры разразились восторженным ревом и с размаху швырнули свои кружки о стену, разнося их вдребезги.

У Феррика не оставалось ни малейшего сомнения в том, что ключ к победе над Зиндом — в молниеносном захвате огромных нефтеносных месторождений на юго-востоке. Пока этот неисчерпаемый источник горючего находится в нечистых руках Зинда, даже самая могущественная в мире армия Хелдона через месяц полноценной войны будет полностью парализована отсутствием горючего. Если же начать войну с захвата нефтяных месторождений, это даст возможность Хеддону всей своей массой навалиться на Зинд, вонзив в него грозные стальные колонны своих штурмовых дивизий, одновременно нанося по агонизирующему врагу сокрушительные удары с воздуха.

К несчастью, эта ситуация была столь же очевидной и для доминаторов. Поэтому Феррик видел один-единственный способ одолеть коварного и злобного врага: стремительный и сокрушительный марш через области северного Зинда в направлении столицы этой сволочной империи — Боры. Надо во что бы то ни стало заставить доминаторов поверить в то, что план генерального штаба хелдонцев заключается в попытке стремительным натиском овладеть Борой. Это вынудит доминаторов стянуть в окрестности столицы свои основные силы, чтобы защитить ее от рвущихся на восток штурмовых соединений. Доминаторам тем более легко будет поверить в это, потому что путь штурмовых колонн хелдонской победоносной армии будет проходить по северным районам страны, наиболее развитым и наиболее богатым ресурсами. Следовательно, идущие на Бору штурмовые соединения должны причинять врагу максимальный ущерб, используя тактику выжженной земли.

В это время танковые дивизии при поддержке мотопехоты и новой реактивной авиации должны совершить стремительный марш-бросок на юго-восток от Боргравии и молниеносным штурмом овладеть нефтяными месторождениями прежде, чем до зиндских "стратегов"   дойдет смысл происходящего.

Придется очень многое сделать, чтобы придать отвлекающему маневру походу на Бору — видимость серьезной кампании. Следовало ожидать невероятных трудностей, яростного сопротивления врага и множества примеров зверской жестокости с его стороны. В свою очередь, это приведет к массовому и впечатляющему проявлению несокрушимого фанатизма и величайшего героизма со стороны доблестных хелдонских войск. Предвидя трудность задачи, Феррик решил лично возглавить поход на Брру, оставив Ваффингу захват нефтяных месторождений. Кроме того, присутствие его, Феррика, в первых рядах хелдонских войск должно будет окончательно убедить доминаторов в том, что это направление удара — главное.

Когда первые лучи восхода позолотили небо над пологими холмами восточной части центрального Хелдона, Феррик с озабоченным лицом занял свое место рядом с Вестом в головном танке величайшей армии, которую когда-либо собирал Хелдон под своими знаменами. В ста пятидесяти милях к северу две танковые дивизии, усиленные сотнями моторциклистов, уже сейчас начинали переправу через Роуль по наведенным понтонным мостам вблизи от Лумба. Задачей этого сравнительно небольшого войска было создавать видимость наступления громадной армии: уже сейчас доминаторы наверняка решили, что основные хелдонские силы собираются ударить через Волак, и спешно перебрасывали войска на запад. Но настоящая атака начнется здесь, в ста пятидесяти милях к югу, где штурмовые дивизии под командованием Феррика должны ударить через буферное государство Малакс в открытый южный фланг орды. Феррик считал, что все эти военные хитрости придадут еще большую убедительность его отвлекающему штурму.

— Две минуты до Момента Ноль, мой Командир! — вскричал Бест.

Феррик кивнул и высунулся из люка своего флагманского танка, за которым в ожидании стояла армия. От одного вида такой армады ужаснулись бы даже древние.

Семьсот стремительных черно-алых танков — большинство из них снабжены новыми огнеметами — образовали передовую ударную фалангу шириной в пятьдесят танков. За этой стеной укрывались две мотодивизии СС. За ними три дивизии армейских моторциклистов, включая несколько сотен бронетранспортеров и грузовиков с боеприпасами. С тыла ударную группировку прикрывали несколько десятков тяжелых дредноутов старого образца. Огромная воздушная армада готова была в любую секунду взмыть с хелдонских аэродромов, заполнить небеса и подавить любое сопротивление. Вслед за моторизованными войсками в Зинд войдет четверть миллиона хелдонских пехотинцев. Помимо огневой поддержки, в задачи артиллерии и пехоты входило уничтожение построек и истребление всего живого. Зинд должен быть стерт с лица земли в самом буквальном смысле слова!

— Одна минута осталась, мой Командир! — крикнул Бест в тот момент, когда первый луч восходящего солнца появился над горизонтом, окрасив холмы в алый и оранжевый тона, будто бы в преддверии великих битв. Феррик закрыл люк, сел, пристегнулся, взял микрофон и скомандовал:

— Заводите моторы!

Рев заводящихся двигателей утонул в оглушительном грохоте бомбардировщиков/волна за волной проходящих над самой землей, растворяясь в золотом сиянии восходящего солнца.

Бест кивнул Феррику.

— Вперед! — крикнул Феррик.

И вот могучим рывком командный танк тронулся с места, устремляясь на восток. Земля задрожала под весом множества бронированных машин, грозной фалангой катящихся по ней.

На востоке столбы густого черного дыма, подсвеченные красным пламенем, обозначили направление движения. Это хелдонская авиация разнесла буквально на атомы убогие укрепления вдоль малакской границы. Через несколько мгновений до рвущихся на восток танков докатился тяжелый грохот, на миг заглушивший рев танковых двигателей.

Аэропланы продолжали кругами ходить в небе, то и дело срываясь в пике, заходя на цель, в то время как Феррик вел свою штурмовую колонну через пологие холмы и очаровательные долинки, перемалывая все на своем пути стальными гусеницами тяжелого танка. Гигантское облако пыли и нефтевыхлопов шириной в несколько миль поднималось над колонной. Бомбы продолжали падать на малакские позиции, в то время как лавина людей и стали стремительно подкатывалась к границе; Феррику казалось, что он ведет свои войска прямо в ад, столь устрашающей была сплошная стена взрывов, поднятых авиабомбами. Когда до границы оставалось всего одна-две мили, бомбежка прекратилась. Бомбардировщики сбросили свой смертносный груз и сейчас возвращались на базы. Их дело было сделано.

Еще через несколько минут Феррик на своем танке пересек малакскую границу и оказался среди совершенно фантастического пейзажа: такое вокруг царило разрушение.

— Наверняка именно такой увидели поверхность Луны высадившиеся на нее древние, — благоговейно прошептал Бест.

Феррик кивнул. Земля вокруг была вся изрыта громадными дымящимися воронками, усеяна зазубренными осколками, древесной щепой, каменным крошевом. Нигде не осталось ни травинки. Будто бы гигантский плуг прошелся здесь, готовя почву к посеву. От гари, копоти, от запаха, который обыкновенно оставляют взорвавшиеся снаряды и авиабомбы, было трудно дышать. Мутантов, составлявших основное население Малакса, не было видно ни единого. Только красные ошметки среди мусора и развалин напоминали об их существовании.

— Авиация постаралась на славу! — воскликнул Бест.

— Да, мой друг, — сказал Феррик. — В военном деле наступает новая эра — стремительные удары с небес, затем неодолимый натиск бронированных машин. Авиация и танки — это два могучих стальных кулака Нового Хелдона, действующих в дивном согласии.

— Мне кажется, что и одного кулака хватило бы, чтобы уничтожить Малакс, мой Командир!

Феррик снисходительно усмехнулся. Кто-кто, а он-то прекрасно понимал, что необозримые зиндские орды так просто с небес не уничтожишь. Близился момент, когда созданный им новый метод ведения военных действий подвергнется самому жестокому испытанию. Феррик с восторгом думал о том, как он соединит авиацию и бронетехнику воедино против могущества Зинда, ибо это был враг воистину достойный той безграничной разрушительной мощи, что находилась ныне в его, Феррика, распоряжении.

Марш через Малакс показался Феррику несколько скучноватым. Вокруг одни бесконечные пологие холмы и пятна отвратительных радиоактивных джунглей, которые встречались все чаще и становились все шире по мере продвижения армии на восток. Иногда танки шли через поля, поросшие уродливым подобием культурных растений. Изредка здесь попадались беспризорные шестиногие коровы или огромные тошнотворного вида свиньи с щетинистой, свисающей складками кожей. Иногда попадались скопища глинобитных хижин — очевидно, деревни и хутора. Организованного сопротивления не было и в помине. Слабоумное местное население в панике разбегалось, еще издалека заприметив тучи пыли, вздымающиеся над штурмовыми колоннами.

Разведка сообщила, что в восточных районах Малакса сгруппированы незначительные зиндские силы. Это было единственным утешением. Кровью зверосолдат Феррик надеялся утолить жажду сражения, томившую его доблестных соратников. Вряд ли от зверосолдат можно ожидать чего-либо большего, нежели вялое сопротивление, но и это внесло бы приятное разнообразие в утомительно однообразное наступление.

Однако вскоре случилось нечто совершенно неожиданное: первый контакт с зиндскими войсками начался с воздушной атаки противника.

Головной танк Феррика находился в каких-то семидесяти милях от границы самого Зинда. Все вокруг здесь густо поросло радиоактивными джунглями. В течение почти целого часа разнообразнейшие монстры и чудища в панике выскакивали из джунглей, в то время как огнеметы неуклонно продвигавшихся танков очищали землю от этих генетических помоек. Кого там только не было: и гигантские бескрылые птицы с четырьмя когтистыми лапами и болтающимися наростами там, где полагалось быть клюву; и какая-то склизкая мразь, волочивйгая за собой пульсирующий орган, расползающийся во все стороны; свинособаки, многоголовые свиньи, а также всевозможная мелкая погань, ползущая, скачущая, пищащая, визжащая, стремящаяся уйти от огня.

Короче, хелдонская армия занималась привычной работой. Все шло своим ходом, когда вдруг Бест указал на темные точки, летящие в сторону хелдонской армии с востока. Насчитывалось их примерно с двадцать.

— Видимо, какая-то особо злобная разновидность мутировавших птиц, заметил Феррик, не придавая этому серьезного значения, ибо летящие объекты были небольшими и двигались медленно.

Однако через несколько минут, когда объекты приблизились, выяснилось, что перспектива сыграла с Ферриком злую шутку: эти твари были отнюдь не маленькими и летели вовсе не медленно. Напротив, они были стремительными и громадными. Уже через несколько секунд чудовища закружились над командирским танком.

— Какая омерзительная жуть! — вскричал Бест. И это было еще мягко сказано. Существа состояли главным образом из гигантских, в пятьдесят футов в размахе, крыльев, состоящих из полупрозрачной пленки, обтягивающей тонкие кости. Под крыльями висел бесформенный мешок слизистой кожи, сквозь которую просвечивали пульсирующие внутренние органы.

Когда эти монстры, надвигаясь плотным строем, проносились над танком Феррика, он увидел, как задергались, сокращаясь и расширяясь, сфинктеры на. свисающих мешках. И тотчас же целый водопад омерзительной зеленой жидкости обрушился на танки. Там, где жидкость попадала на броню, от металла немедленно начинал подниматься страшный желтый дым.

— Огонь! — вскричал Феррик. Он откинул крышку люка и послал очередь в одно из этих чудовищ, пробив множество отверстий в слизистой мембране крыльев. Чудовище совершенно беззвучно начало пикировать вниз. Его гигантские бурдюки взорвались, будто хлопушки, обдав шедший внизу танк ядовитым кислотным дождем. В следующее мгновение тварь упала на землю и была перемолота гусеницами. От машины, на которую пролился страшный дождь, поднялся столб раздирающего легкие дыма, а сам танк стал медленно растворяться.

— Попробуйте взять их из огнеметов! — крикнул Феррик орудийному расчету, продолжая безостановочно палить в кружащихся над танками тварей. Он сбил еще одно из чудовищ и потерял еще один танк. Остальные танкисты, следуя примеру верховного главнокомандующего, вели массированный обстрел из автоматов и пулеметов, исчертив все небо над несущейся армадой линиями трассирующих пуль. Еще шесть существ опорожнили свои бурдюки, прежде чем погибнуть под гусеницами, уничтожив перед смертью еще четыре боевых машины.

В следующее мгновение огнемет на башне ферриковского танка с ревом выплюнул в небо длинную струю пламени, дав прикурить еще одной летающей твари. Крылатая мерзость превратилась, в пепел, еще не успев долететь до земли, а ее страшные бурдюки взорвались, не причинив никому вреда.

Увидев это, командиры других танков также открыли огонь из огнеметов и успели уничтожить еще семь чудовищ, прежде чем остальные твари внезапно все разом сделали крутой вираж и пошли на восток, откуда и появились.

— Мой Командир! — вскричал Бест, указывая автоматом в небо над танком. Под крыльями одного из чудовищ вместо бурдюков было подвешено нечто вроде металлической корзины, в которой зоркий глаз без труда мог разглядеть человекоподобный силуэт.

— Доминатор! — возопил Феррик. — Ими управляет доминатор! — И тут же крикнул в микрофон: — Всем танкам! Открыть огонь! Там, в корзине, доминатор, и он уходит!

Тотчас же воздух наполнился воем снарядов, ревущими струями пламени и нитями трассирующих пуль. Но поздно. Летающая тварь ушла уже далеко. Отсюда ее можно было достать разве что орудийным снарядом. Но поскольку танковые орудия не предназначены для поражения подобных целей, шанс попасть был один к миллиону.

После минуты этой неистовой пальбы Феррик понял, что не стоит впустую переводить боеприпасы, и дал команду прекратить огонь

— Ничего, мой Командир, мы их порядком потрепали, — уныло проговорил Бест, провожая взором летающих монстров за горизонт.

— Не все так просто, Бест, — заметил Феррик. — Я уверен, что это была только разведка. Серьезная атака еще впереди. Скрывшийся от нас доминатор даст остальным детальный отчет о нашей армии.

— Вряд ли это поднимет им настроение, — хмыкнул Бест. Феррик повеселел. Бест был отличным боевым товарищем.

Этот славный парнишка всегда умудрялся видеть в вещах их светлую сторону.

Теперь каждый человек в походном строю был начеку, Феррик стремительно вел хелдонское войско строго на восток, к границам Зинда. В настоящий момент зиндские погранвойска, должно быть, уже были приведены в состояние полной боевой готовности. Более того, еще через несколько часов огромная зиндская орда, движущаяся на север, будет поставлена в известность об истинной ситуации и повернет на юг. Предстояла великая битва, и было жизненно важно для интересов Хелдона, чтобы битва эта состоялась как можно севернее и дальше от границ Зинда.

Стремясь выиграть время, Феррик повернул армию на северо-восток. В этом случае после того, как пограничные силы Зинда будут сокрушены, у хелдонцев останется еще время, чтобы углубиться на несколько сотен километров на зиндскую территорию, двигаясь в сторону Боры, прежде чем исполинская зиндская орда, идущая с севера, заблокирует путь. Времени разбираться с зиндскими войсками на малакской границе у Феррика не было. Каждый час задержки отодвигал предполагаемое место великой битвы все дальше и дальше от Боры. Не желая рисковать впустую, Феррик связался с хелдонским военно-воздушным командованием и приказал поднять в воздух пятьдесят бомбардировщиков. В задачу бомбардировщиков входило устлать дорогу стремительно мчащейся хелдонской армии изуродованными трупами врагов и их разбитой техникой.

Не позднее чем через полчаса десять эскадрилий черных бомбардировщиков, изящно пикируя, с ревом пронеслись над танками и скрылись за грядой холмов на востоке. Но прежде чем аэропланы успели исчезнуть за холмами, воздух наполнился низким рвущим душу воем, и пара снарядов разорвалась в каких-то трехстах ярдах перед танком Феррика.

— Зиндская артиллерия! — воскликнул Бест.

В направлении северо-востока зоркий глаз Феррика выхватил в небе крошечную черную точку. Он немедленно связался по радио с командирами бомбардировщиков.

— Над нами наводчик зиндской артиллерии! Послать истребитель на уничтожение. Еще один аэроплан — в сторону зиндской батареи. Пусть даст мне координаты этих сволочей.

— Есть, мой Командир! Хайль Яггер!

Еще одна стена взрывов встала перед ферриковским танком. На этот раз снаряды легли ближе. Затем низко над горизонтом Феррик заметил крохотное черное сверкающее пятнышко, идущее с востока. Снова ударили снаряды, еще ближе. Каменные осколки забарабанили по броне. Крохотное черное пятнышко стремительно росло, превращаясь в стройный черный хелдонский истребитель-бомбардировщик; аэроплан зашел на цель, а потом сорвался в смертоносное пике — прямо на зиндского наблюдателя-наводчика. Феррик увидел, как на борту аэроплана замигал крошечный огонек. Тотчас же летучее чудовище сложило крылья и камнем рухнуло вниз. Истребитель-бомбардировщик с ревом промчался над хелдонской армией, выходя из пике, затем выполнил безупречную "бочку",  сделал разворот на сто восемьдесят градусов и ушел на восток догонять остальную эскадрилью. Очередной залп зиндской артиллерии поднял целые фонтаны земли почти в трехстах ярдах от ферриковского танка, не причинив ему никакого вреда.

— Живем, Бест! — радостно крикнул Феррик. — Зиндские наводчики теперь слепы, как кроты. Увеличь скорость на пять миль в час и возьми на пять градусов к югу. Пусть эти свиньи палят по пустому месту.

Мгновение спустя наводчик, посланный Хелдоном в сторону зиндской батареи, вышел на связь и, захлебываясь, сообщил координаты. На линии горизонта, скрываемой неровной грядой холмов, Феррик заметил вспышки взрывов и столбы дыма, поднимающиеся к небу. Хелдонские бомбардировщики разносили врага в пух и прах.

А затем вся вселенная, казалось, содрогнулась от чудовищного грохота. Семьсот танковых орудий ударили залпом. Секунду спустя дальние холмы озарила чудовищная вспышка, и к небу поднялась черная стена из дыма и взлетевших на сотни метров вверх тонн земли. Следом раскатился тяжкий гул отдаленного взрыва, мгновенно заглушенный рвущим барабанные перепонки грохотом нового залпа.

Артподготовка продолжалась примерно с минуту, а затем хелдонские танки пошли вперед на скорости пятьдесят миль в час, с треском проламываясь сквозь радиоактивные джунгли, давя и перемалывая гнусную нечисть стальными траками гусениц. Через несколько минут командный танк перевалил через склон последней гряды холмов, и взору Феррика внезапно открылись скопища зиндских зверосолдат в долине под холмом.

Орда уже пребывала в состоянии паники. Весь склон холма был изрыт воронками и усеян дымящимися обломками разбитых дредноутов и разнесенных в щепы телег. В самой же долине находилось порядка десяти тысяч трупов зверосолдат, лежавших длинными шеренгами, головой в сторону надвигающейся хелдонской армии. Большинство трупов этих чудищ были страшно изувечены, некоторые просто разорваны на части или превращены в кровавое месиво. Повсюду зияли огромные воронки от авиабомб и танковых снарядов, стремительно заполняющиеся кровью зверосолдат, стекающей в них со всех сторон.

Оставшиеся в живых десятифутовые исполины бесцельно метались из стороны в сторону, очумело паля из ржавых винтовок, брызгая на сородичей ядовито-желтой мочой, рыча, бормоча, мотая безмозглыми головами. В долине и на склонах холмов виднелись десятки разнесенных в щепы телег, с которых свисало кровавое месиво — все, что осталось от командиров-доминаторов.

Последний квинтет бомбардировщиков с ревом пронесся над полем сражения, ударив смертоносным аккордом в самую гущу голых и грязных зверосолдат, опрокидывая их взрывной волной, разрывая на части осколками, обрушивая на их головы тонны камней, земли и разорванных тел их сородичей. Одна из последних бомб угодила прямехонько в одну из еще уцелевших телег, превратив телегу и находящегося на ней доминатора буквально в ничто. Тотчас же окружавшие телегу плотные ряды зверосолдат сломали строй и начали бесцельно кружиться на месте, наталкиваясь на других зверосолдат, паля друг в друга из винтовок, гадя, плюясь, рыча и бормоча.

К тому времени, как черно-алая лавина хелдонских танков вошла в долину, пушки, по приказу Феррика, начали стрелять в упор. Первый залп фугасных снарядов вознес в небо тысячи безмозглых гигантов и вернул их земле в виде красного дождя из крови, костей и внутренностей. Танки дали еще два залпа, а затем Феррик повел свои войска вперед, сквозь чавкающее кровавое месиво, прямо в гущу мечущихся врагов. Сухими очередями рвали воздух пулеметы. Огнеметы изрыгали длинные ревущие струи пламени.

Феррик припал к пулемету и открыл огонь. Крупнокалиберный пулемет трясся и ревел в его объятиях, будто живое существо. Целиться нужды не было. Пули неминуемо находили жертвы в плотной толпе чудовищ. Танк буквально утопал в море гигантских голых существ с крошечными безлицыми головами и чудовищными членами, похожими на стволы деревьев. Зверосолдаты яростно палили из винтовок во все стороны, обрушивая на все, до чего могли дотянуться, удары своих чудовищных суковатых дубин, обезумев от ярости, вгрызались в своих же сородичей или в броню танков, плевались, выли и рычали.

Стена хелдонских танков с ревом прокладывала себе путь среди этого жуткого скопления бессмысленной протоплазмы, очищая пространство впереди реками огня и плотным пулеметным огнем. Зверосолдаты горели, будто сальные свечи. Они выли, визжали, вопили, мочились в тщетных попытках сбить пламя и наполняли воздух омерзительным запахом паленого тухлого мяса. Крупнокалиберные пулеметы косили их рядами. Танки шли по телам. Во все стороны брызгала кровь, хрустели кости.

Танку Феррика понадобилось пять минут, чтобы пройти долину из края в край. Следом за ним шла грозная стена хелдонских боевых машин. За ними осталась долина, курящаяся чадным дымом и заваленная перемолотыми и обожженными останками десяти тысяч зверосоддат. Бесконечным моторциклетным дивизиям, которые должны пройти здесь позднее, делать в этой долине будет решительно нечего, кроме как созерцать убедительнейшее доказательство мощи хелдонской армии.

Бест повернулся к Феррику. Его голубые глаза сияли от восторга.

— Мой Командир, — сказал он, — это величайший момент в моей жизни. Сколь великая радость — биться бок о бок с тобой в этой грандиозной и славной битве!

Феррик похлопал парня по плечу.

— Это еще пустяки по сравнению с тем, что ждет нас впереди, — спокойно произнес он. Но душа Феррика в этот момент пела от радости при мысли о том, сколь эффективно армада Свастики вошла в проклятый Зинд грозным провозвестником тотального триумфа.

Воистину кошмарен был Зинд, когда впервые открылся он глазам хеддонцев. Повсюду виднелись уродливые заросли розовато-пурпурных радиоактивных джунглей, расползающиеся по земле, подобно бесформенным раковым опухолям. Джунгли чередовались с каменистыми участками или с проплешинами голой отравленной земли, на которой не росло ничего, даже сверхустойчивых сорняков-мутантов. Все вокруг несло на себе отпечаток дегенеративности, доведенной до крайней степени. Местами среди радиоактивных джунглей попадалось нечто, напоминавшее поля, вспаханные вкривь и вкось, поросшие какой-то растительной дрянью, в которой при всем желании нельзя было опознать каких-либо видов культурных растений.

На этих, с позволения сказать, "полях"   встречались якобы фермеры гнусный сброд, ничем не отличимый от усыпленной волакской и боргравийской швали — синюшники, попугаеклювые, всевозможные гномы, какие-то гиганты тошнотворной наружности, полулюди, более всего напоминающие ходячие раковые опухоли, жабоиды. Словом, весь набор разновидностей мутантов. Однако поведение зиндских смердов-рабов коренным образом отличалось от поведения деревенского отребья на других завоеванных территориях: здешние "фермеры"   пытались защитить свою землю, выступая навстречу катящейся стальной хелдонской лавине с дубинами, камнями и палками, явно надеясь устрашить и напугать — столь они были безмозглы. Не было ни малейшего сомнения, что действиями "фермеров"   управлял скрывающийся где-то неподалеку доминатор мутанты лезли под гусеницы явно не от острого нежелания жить, а повинуясь приказу. Вся эта мерзость истреблялась пламенем, равно как и радиоактивные джунгли — хелдонская армия стремительно шла через западные районы центрального Зинда, оставляя за собой полосу выжженной земли шириной в десять миль.

Феррику пришло в голову, что если взглянуть на путь армии с высоты, то он будет похож на Стального Командира — пылающая полоса с металлическим кулаком на конце.

Аэропланы-разведчики сообщали, что никаких серьезных вражеских сил между хелдонской армией и исполинской зиндской ордой в ста милях к северу нет. Также стало известно, что орда повернула и сейчас двигается на юг, чтобы встретить агрессора и дать ему бой. По прикидкам Феррика, главная битва должна будет начаться вскоре после полудня, в четырехстах милях от границы Зинда на восток и в пятистах от Боры. Рано утром он повернул свою армию на север и стремительно двинулся на перехват зиндской орды.

А там, на севере, волна за волной хелдонские бомбардировщики сбрасывали свой смертоносный груз на ползущую на юг, будто гигантская амеба, исполинскую орду. Пилоты аэропланов сообщали о гигантском численном перевесе зиндской армады. По самым грубым подсчетам получалось, что на одного хелдонца приходится десять зверосолдат. Хотя хелдонские асы уничтожили все зиндские воздушные дредноуты вплоть до последнего и безраздельно господствовали в небе, все же над ползущей на юг ордой, подобно мухам над падалью, кружилось великое множество тех самых летающих тварей, с которыми хелдонским танкам уже доводилось встречаться. Помимо обычных зверосолдат, телег с доминаторами и наземных дредноутов, пилоты обнаружили несколько сотен танков, пушек, в которые были впряжены "кентавры-задницы",  а также большие отряды зверосолдат, несколько отличавшихся от остальных. Одним словом, властители Зинда, готовясь к битве, которая решит будущее этого мира, собрали воистину адское сонмище уродов.

Первые лучи восходящего солнца высветили жуткий ландшафт во всей его вопиющей неприглядности. Танк Феррика в это время вошел на территорию одной из так называемых "ферм".  Со всех сторон "ферму"   обступали корявые непроходимые чащобы радиоактивных джунгдей. В голой зараженной земле были вырыты громадные ямы, заполненные какой-то зеленой соплевидной мерзостью. Не приходилось сомневаться, что это был корм для зиндского пушечного мяса. Смердело от этих ям стократно хуже, чем от самой грязной боргравийской помойки в жаркий полдень. Среди ям виднелись наспех сбитые из корявых жердей загоны, в которых содержалось тошнотворное скопище всевозможной, донельзя деградировавшей и мутировавшей живности: жирные безногие свиньи, извивающиеся в грязи, подобно гигантским опарышам; шестиногие коровы с крохотными рудиментарными головами и огромной клоакой, из которой сочилась зеленовато-бурая жижа; лишенные шерсти фиолетовые козы, волочившие в грязи гипертрофированное синее вымя; цыплята, покрытые вместо перьев зеленым мхом. Рабы, обслуживающие это извращенное подобие фермы, вполне соответствовали местному скоту. Ни разу доселе не доводилось Феррику лицезреть столь гнусного сборища мутантов. Попугаеклювые, жабоиды и гномы по сравнению со здешними "пейзанами"   показались бы просто образцам генетической добродетели. Это были лишенные кожи твари, истекающие красной слизью, сквозь которую просматривались синеватые вены. И таких было большинство. Некоторые и того хуже. Зеленые двуногие образины с фасеточными, как у насекомых, глазами, с пучками щупалец вместо пальцев. Были тут жабоподобные особи с громадными отвислыми губами и бородавчатой кожей, покрытой едкой слизью. По углам "скотного двора"   пресмыкались и вовсе несуразные существа: бесформенные глыбы, сплошь заросшие черной шерстью, из которой злобно посверкивали красные глаза. Помимо глаз, у этих чудищ различалась лишь небольшая слюнявая пасть.

Несмотря на то, что каждая минута была сейчас на счету, Феррик подал сигнал, приказывая танковой фаланге остановиться. Он хотел лично убедиться в том, что все здесь предано огню, разорвано на куски или, на худой конец, раздавлено гусеницами танков. Фугасные снаряды ударили в смрадные ямы, расплескивая зеленые помои по всей округе.

Только когда танк Феррика покинул эту адскую ферму и навстречу ему снова покатились пологие, лишенные всякой растительности холмы, Феррик нашел в себе силы заговорить.

— Мне с трудом верится, что даже здесь, в Зинде, возможны такие ужасы, — сказал он, повернувшись к Бесту. — Как только доминаторы способны жить рядом с этим?

Лицо Беста было бледным как мел, губы дрожали.

— Я не представляю себе, о мой Командир! Меня до сих пор тошнит при одном воспоминании.

— Ладно, довольно! — твердым голосом сказал Феррик. — Мы доложим конец всей этой мерзости раз и навсегда. Курс на север, Бест! Настало время показать зиндской гнили, что такое ударная мощь хелдонской армии!

Вскоре северный горизонт во всю ширь озарился вспышками оранжевого пламени. Громадная стена пыли и густого черного дыма взметнулась над мертвыми серыми холмами, подобно голове исполинского изрыгающего гром сказочного монстра. Было ясно, что зиндская орда заметила огромное облако пыли от приближающейся хелдонской армии. Две смертоносные могучие махины наконец-то сошлись один на один.

Бронированная стена хелдонской фаланги продолжала нестись навстречу врагу, когда летчик-наблюдатель передал новую серию координат. Страшный гром раз за разом раскатывался по безжизненной местности, эхом отражаясь от холмов, — башенные орудия хелдонских танков разом дали залп. Волна фугасных снарядов с воем унеслась в сторону вражеских позиций. За ней последовала еще одна волна. Потом еще. Танки безостановочно шли вперед. Тяжелые зиндские снаряды начали рваться в гуще хелдонских войск, подбивая танки и разнося в клочья моторциклистов по флангам. Из-за гряды холмов появились хелдонские бомбардировщики. Один за другим они заходили в пике, а затем, разрешась от смертоносного бремени, взмывали вверх, уходя от огрызающихся вражеских зенитных орудий. Сотни великолепных дредноутов заполонили небо самолеты пикировали, взмывали, ходили кругами, подобно гигантским металлическим орлам.

— Ну вот, Бест, началось! — воскликнул Феррик, наконец-то впервые увидев врага — во всей его мощи. С севера на хелдонскую армию надвигалась почти сотня крылатых зиндских чудовищ. Их перепончатые крылья влажно поблескивали. В погоню за ними устремилась дюжина хелдонских аэропланов, мерцая вспышками пулеметов. Мгновение спустя прямо над головой разгорелось воздушное сражение. Едкие водопады извергались из опорожняемых бурдюков. Там, где ядовитая жидкость касалась брони, вверх поднимался густой желтый дым. Крылатые чудовища тоже гибли во множестве, разрываемые в клочья крупнокалиберными пулями.

Но Феррику некогда было любоваться этим зрелищем — прямо перед танками появилась орда. Плотные ряды зверосолдат размеренно маршировали навстречу несущимся на них бронированным махинам. Бест тонко и пронзительно закричал: воистину жуткая картина открылась глазам доблестных хелдонцев.

Зиндская армия заполняла все обозримое пространство от востока до запада, и ее последние ряды уходили за линию горизонта. Нестройные шеренги исполинских мускулистых зверосолдат размеренно маршировали одна за другой. Фронт наступающих зиндских войск был невероятно широк — он закрывал собой весь горизонт. Среди десятифутовых зверосолдат в передних рядах наступающей зиндской армии ползли грязно-зеленые танки — уродливые подобия хеддонских боевых машин. За шеренгами наступающих "кентавры-задницы"   тащили тысячи телег с доминаторами, окруженных плотным морем живых роботов. За передовыми отрядами двигалась артиллерия, грузовики и паровые дредноуты, за ними бесконечные ряды зверосолдат. Вся эта масса шла, подчиняясь единому ритму, в раз и навсегда заданном направлении, напоминая нашествие термитов. Небо над адским воинством потемнело — так много в нем было хелдрнских аэропланов и зиндских летунов; в гуще движущейся орды то и дело вскипали тучи смолистого дыма.

В тех местах, где авиабомбы поражали телеги с доминаторами, возникал хаос. Утратившие контроль зверосолдаты начинали метаться, пытаясь вырваться из строя. С телег и дредноутов велся массированный огонь, поддерживаемый также башенными орудиями зиндских танков и артиллерии. Целый шквал снарядов обрушился на передние ряды хеддонских танков, выводя из строя десятки машин.

Когда две гигантские армии отделяла друг от друга лишь сотня ярдов, Феррик увидел, как лицо Беста окаменело.

Феррик скомандовал в микрофон, и хелдонские танки, не снижая скорости, разошлись в стороны, открывая проход, по которому ринулись моторциклисты. Проорав в микрофон "Огонь!",  Феррик начал хлестать длинными очередями по рядам противника. Орудия танков перешли в горизонтальное положение, и последний залп фугасных снарядов ударил в передние ряды биороботов, взметнув вверх огромную массу земли, сдобренную кусками металла и ошметками плоти.

Затем обе армии столкнулись. Боевая тактика зиндцев не изменилась со времени последней битвы, за исключением того, что теперь громадные зверосолдаты были все как один вооружены автоматами. Миллиарды свинцовых пчел взвыли в передних рядах хелдонской армии, не причинив никакого ущерба бронированным машинам, зато отыскав себе множество жертв среди моторциклистов, отважно скакавших на своих громогласных стальных конях навстречу свинцовому урагану.

Огнеметы обдали передние ряды марширующей орды ревущими струями огня. Тысячи зверосолдат разом превратились в истошно вопящие живые факелы, которые размеренной поступью двигались под гусеницы хелдонских боевых машин.

Вперед пошли зиндские танки. Они вели огонь сквозь строй собственных полков. Лобовые попадания зиндских снарядов выводили из строя хелдонские танки один за другим. Продолжая вести шквальный огонь по плотной массе протоплазменных роботов, Феррик одновременно отдавал короткие приказы командирам других танков.

— Стрелять прямой наводкой! Не жалеть сволочь! Уничтожать вражеские танки любой ценой!

Хелдонские танки ответили на приказ дружным залпом. Тяжелые снаряды прокладывали себе кровавый путь сквозь шагающую протоплазму и расщепляли зиндские танки буквально на атомы. Судя по всему, в уничтоженных танках находились доминаторы — огромные участки наступающего фронта зиндских зверосолдат превратились в обезумевшие стада.

Феррик забыл про Беста — он перешел в иное измерение, в собственную вселенную, где не было ни времени, ни пространства — ничего, кроме грязных отвратительных зверосолдат, наседающих под автоматный огонь под огнеметы, под гусеницы его танка. Ноздри Феррика вдыхали аромат паленого мяса, приправленный острым запахом пороха. В уши бил грохот орудий, треск пулеметных очередей, рев двигателей, крики, хрипы и стоны. Плоть Феррика стала частью пулемета, из которого он палил. Очереди трассирующих пуль, казалось, вылетали из самой глубины его души; Феррик буквально чувствовал, как они впиваются в плоть зверосолдат, падающих перед его стволом, толчками выплескивающим свинцовое семя смерти. Сквозь броню танка он ощущал хруст костей под гусеницами.

Он бросил мимолетный взгляд на Беста: казалось, юный герой навек обручился с рычагами и кулисами танка и с гашеткой пулемета. Лицо его было стальной маской крайней решимости. Голубые глаза сияли священной яростью и железным экстазом. На мгновение глаза Феррика встретились с глазами Беста. И в тот же миг они обручились священным союзом боевого братства. Их души слились на мгновение в величайшем порыве расового волеизъявления, вобрав и растворив в себе танк — их совокупный орган возмездия. Все это длилось лишь мгновение, так что ни Феррик, ни Бест ни на миг не отвлеклись от своей священной и героической работы. Тысячи тысяч актов величайшего героизма демонстрировали ежесекундно хелдонские ратники, увлекаемые вперед могучим зовом здоровых генов, сверхчеловеческим фанатизмом и трансцендентной славой. Моторциклисты в черных кожанках неслись навстречу раскаленным от непрерывной стрельбы стволам противника, дробя смердящие волосатые ноги зверосолдат, давя их колесами своих стальных скакунов, убивая их десятками, в то время как вражеские пули рвали на части героическую плоть эсэсовцев. Хелдонские танки таранили зиндские, переворачивали их, а затем обливали струями из огнеметов. Пикирующие бомбардировщики обрушивали на врага смерть с небес. Подбитые аэропланы входили в смертоносное пике. Недрогнувшей рукой хелдонские герои-пилоты направляли свои дымящиеся машины на зиндские танки и телеги, оканчивая жизнь в ослепительной вспышке огня и немеркнущей славы. Моторизованная пехота оставила грузовики и двинулась в бой, шагая вперед волна за волной, погибая тысячами, но унося с собой тысячи тысяч квази-жизней зверосолдат.

Мистическое единение между Ферриком и его героическими войсками и расовой волей Хеддона было тотальным; хелдонская армия сражалась как единый организм, и сердцем этого организма был Феррик Яггер, и билось это сердце в унисон со сверхчеловеческой волей. Никто из хелдонцев не думал сейчас о собственной безопасности. Для отважных солдат ныне не существовало таких понятий, как страх или усталость.

Медленно, шаг за шагом, хелдонская армия проталкивалась сквозь плотную массу зиндской орды.

Повсюду было пламя, в воздухе висело густое облако пороховой гари. Каждый хелдонский танк, каждый отдельный истинно человеческий герой были обильно политы вражеской кровью. Феррик чувствовал, как расовое волеизъявление пронзает все его тело, проходит сквозь мускулы и исторгается наружу сквозь докрасна раскаленный ствол его ревущего пулемета. Сам он сейчас уже не был Ферриком Яггером — он был оружием, которое стреляло само по себе. Все эти сотни танков, сотни тысяч людей, раздирающих врага на части, были продолжением его, Феррика, тела, были его пальцами, его руками, его псевдоподиями, в то время как он сам-представлял из себя высочайшее выражение расовой воли. И вместе с тем этот гигантский организм был Хелдоном, надеждой мира, расой, которой судьба предназначила править этой планетой. И гигантский организм сейчас вгрызался во внутренности омерзительного расового врага.

Всю ночь праздновалось это неистовое пиршество смерти, наступивший день застал битву в разгаре. Растворившись в едином организме, каковым была его армия, здесь, в кипении боя, где не было ни права, ни лева, ни верха, ни низа, Феррик каким-то шестым чувством явственно ощущал, что хелдонские войска продолжают неуклонно продвигаться на северо-восток, по направлению к Боре. Аэропланы-разведчики — чувствительные органы его нынешнего тела сообщали Феррику, что восточный и западный фланги гигантской зиндской орды начали обтекать хелдонскую армию, подобно псевдоподиям исполинской амебы.

— Сейчас трудно сказать, что происходит. То ли орда берет нас в кольцо, то ли мы разрезаем орду пополам, — заметил Феррик Бесту.

— Мой Командир, Ваффинг на связи!

— Давай его сюда.

Густой сочный голос Ваффинга наполнил кабину танка. Сквозь треск эфира доносился шум жаркой битвы.

— Мой Командир, мы достигли нефтяных месторождений и сокрушили врага. Я думаю, что нефть станет окончательно нашей не позднее сегодняшнего вечера.

— Превосходная работа, Ваффинг! — сказал Феррик. — А сейчас извини, я должен отключиться.

Известие, полученное от Ваффинга, заставило Феррика на мгновение задуматься. Возможно, фланговые маневры были попыткой зиндцев обойти хелдонскую армию и двинуться на выручку тем незначительным силам, что охраняли нефтеносные районы.

Врожденный полководческий гений тотчас же подсказал Феррику выход: перекрыть продвижение противника на южном направлении. Орда должна была оставаться здесь до тех пор, пока Ваффинг со своими дивизиями не завершит свою миссию и не присоединится к основной хелдонской армии.

Связавшись по радио с полковыми командирами, Феррик отдал необходимые распоряжения. Под прикрытием танков и мотодивизий хелдонская пехота окопалась вдоль широкого фронта на расстоянии одной мили к югу. Титаническим напряжением сил хелдонцы в кратчайшие сроки прорыли окопы, соорудили редуты, оборудовали доты, установили пулеметы, пушки, гаубицы и мортиры. С флангов новая линия фронта была усилена двумя дивизиями наиболее фанатичных эсэсовских штурмовиков. Как только эти работы были закончены, сдерживающие противника моторизованные части отошли под прикрытие танков за укрепления. Танки отходили последними, ведя непрерывный шквальный огонь по позициям противника.

Только когда сверхсложный маневр был завершен и танк Феррика замер за земляным укреплением, у Феррика выдалась свободная минута обдумать создавшуюся ситуацию стратегически. Высунувшись в открытый люк своего танка, он увидел, что вся передняя линия зиндской армии находится во власти полного хаоса. Едва ли у зиндцев к настоящему моменту остались танки. Хелдонская авиация уничтожила их все. К северу от поля, устланного трупами, бесновались миллионы вышедших из-под контроля зверосолдат. Отсюда все виделось жутким бурлящим котлом. А за всем этим шевелящимся месивом обезумевших монстров до самого горизонта простиралось бескрайнее море контролируемых доминаторами зиндских сил. Что касается артиллерии противника, то к настоящему моменту она была полностью подавлена хелдонской авиацией; кроме того, изящные черные истребители очистили небо от крылатой нечисти.

Хелдонские моторизованные части и пехота понесли страшные потери. Однако хелдонская артиллерия практически не пострадала. Потери танков к настоящему моменту составляли не более пятидесяти единиц. Примерно такие же потери насчитывались в военно-воздушных силах. Было истрачено громадное количество боеприпасов и горючего. Но оставалась надежда на подкрепление со стороны Ваффинга.

— Стоящая перед нами задача кристально ясна, — сказал Феррик Бесту. Мы должны удерживать эту позицию любой ценой до подхода дивизий Ваффинга.

Бест встретил слова командующего без особого энтузиазма.

— Лично я бы, о мой Командир, предпочел атаковать, невзирая ни на какой численный перевес противника, нежели отсиживаться за укреплениями, какими бы неприступными они ни были.

На это Феррик мог ответить лишь хмурым кивком. Ему и самому претила одна мысль о том, что придется отсиживать задницу за редутами. Очевидно, и все солдаты в хелдонской армии, вплоть до последнего человека, рассуждали так же. Хелдонец привык атаковать, а не обороняться. Это у истинных людей в генах. Однако бывают ситуации, когда интересы Отечества требуют поступиться самыми сокровенными желаниями. Феррик понимал, что вся армия, как и он, в данный момент находилась в состоянии уныния. Поэтому срочно нужно было что-то предпринять для поддержания боевого духа.

В этих целях Феррик приказал заглушить двигатель танка, переоделся в свежую черную форму, накинул алый плащ, сел в седло сверкающего лаком и хромом моторцикла, принадлежащего павшему в бою юному эсэсовскому герою, и отправился с инспекционной поездкой по позициям. Верный Бест ехал рядом. Желая подогреть в солдатах боевой задор, Феррик держал в руках, выставляя на всеобщее обозрение, Стального Командира. Сверкающая серебристая рукоять и отполированный до зеркального блеска кулак набалдашника ослепительно сияли на солнце.

Хотя героические хелдонские воители с неослабевающей яростью сражались в течение почти двух дней без сна и отдыха, на их лицах сейчас отражалось одно-единственное желание: снова идти в бой и сражаться, сражаться, сражаться. Это желание проявлялось во всем — в глазах, сверкающих фанатической решимостью, в той трогательной заботливости, с которой они чистили свое оружие, в четкости и энергичности отдаваемых партийных салютов, в энтузиазме приветственных возгласов "Хайль Яггер!"   и в восторженном реве, сопровождавшем каждый залп хелдонской артиллерии по позициям противника.

Однако Феррику не удалось обойти все позиции, ибо меньше чем через полчаса вся зиндская орда внезапно всколыхнулась, двинувшись в сторону хелдонских окопов.

— Что это, мой Командир? — вопросил Бест.

— Похоже, нам предоставляется возможность еще раз утолить нашу жажду сражения, — ответствовал Феррик.

Одна за другой волны зверосолдат переваливали через гребень холма, образованного трупами их сородичей, и устремлялись в сторону хелдонских позиций. Автоматы в их руках непрерывно извергали свинец.

Феррик снял свой автомат с предохранителя. Вдоль всей длины хелдонских укреплений танки и артиллерия открыли шквальный огонь по накатывающемуся валу противника. Фугасные снаряды врезались в ряды зверосолдат и взрывались, разнося в клочья сотни и тысячи монстров. Бомбардировщики обрушили с неба дождь бомб на задние ряды противника.

Вскоре орда приблизилась настолько, что можно было пускать в ход автоматы и огнеметы.

— Огонь! — заревел Феррик.

И тотчас же сотни тысяч автоматов разом затрещали вдоль всей линии хелдонских укреплений. Первый ряд зверосолдат был буквально отброшен сплошной свинцовой лавиной; от них не осталось ничего, кроме кровавого месива, с нот до головы облепившего следующие ряды размеренно шагавших нагих гигантов. Впрочем, этих постигла та же участь. Стальной шквал, несущийся со стороны хеддонских позиций, не ослабевал. Сотни тысяч автоматных стволов исторгали свинец. Могучие орудийные стволы с напряженным ревом выталкивали тяжелые снаряды. Но, несмотря на ужасающие потери, орда медленно и неотвратимо продвигалась вперед. Зверосолдаты шагали по трупам своих смрадных сородичей, перемолотых зубами хелдонских автоматов.

Зачарованно глядя, как пули, рвущиеся из раскаленного ствола его автомата, раздирают в клочья плоть надвигающихся безмозглых великанов, Феррик вдруг был пронзен неожиданной мыслью: нигде поблизости не было видно телег с доминаторами.

— Бест! — вскричал он. — Это не простые зверосолдаты!

И только тут до Феррика дошло, что движениям надвигающихся монстров не хватает привычной синхронности. Более того, их головы, хотя и были по человеческим стандартам микроскопическими, намного превосходили по объему черепные коробки зверосолдат, с которыми приходилось встречаться доселе. Вместо крохотных слюнявых безгубых ртов у этих тварей были огромные пасти с настоящим частоколом зубов.

В следующее мгновение Феррик осознал, что танковые огнеметы обдали монстров ревущими огненными струями. Страшный рев и вой заживо сгорающих заглушил даже грохот сражения. Чадный дым заволок их ряды.

Но с этим противником было не так-то просто справиться. Полуобгоревшие зверосолдаты появлялись из стены пламени и, с ревом и воем, продолжали двигаться вперед, безостановочно паля из автоматов. Когда от хелдонских окопов их отделяла уже какая-то сотня ярдов, Феррик выхватил из-за пояса Громовую Палицу, ударил ногой по стартеру моторцикла и под прикрытием шквального огня хелдонцев понесся на инфернальных гигантов.

С восторженным ревом сотни тысяч эсэсовских и армейских моторциклистов устремились вслед за ним. Тысячи героев нашли свою смерть за стеной свинца. Феррик летел на своем ревущем стальном скакуне впереди. Пули свистели над его головой. Прошло несколько секунд — и вот волна моторцикиистов с чудовищной силой ударила в ряды зиндских монстров. Завязалась страшная рукопашная. Автоматы здесь были бесполезны. В ход пошли булавы и дубины.

Феррик оказался в лесу громадных грязных волосатых ног. Громовая Палица наполняла его тело сверхъестественной мощью; он взмахнул ею, будто пушинкой. Нечеловеческой силы удар отсек сразу несколько десятков омерзительных членов, пройдя сквозь них, будто сквозь гнилой сыр, повергнув десятки воющих ублюдков на землю, где они забились в агонии, подобно обезглавленным змеям. Круша их черепа, словно гнилые арбузы, Феррик видел их глаза, горящие, подобно раскаленным углям, их разинутые пасти, усеянные острыми, как бритва, зубами, из которых хлестали потоки темной, нечистой, пенистой крови.

Эти существа разительно отличались от прежних зверосолдат. Каждый из них действовал самостоятельно. Это были настоящие исчадия ада. Без страха подставляли они свою обнаженную плоть железной воле хелдонских фанатиков, несущихся на смертоносных стальных машинах.

Могучими ударами гигантских суковатых дубин эти сверхзверосолдаты крушили моторциклы и всадников. Но и свирепости и злобности монстров было не совладать со сверхчеловеческим героизмом хелдонских солдат, бьющихся бок о бок со своим горячо любимым верховным главнокомандующим. Эти великолепные носители истинно человеческих генов в серой армейской или черной эсэсовской форме с боевыми криками отважно бросались на великанов; огонь священной ярости горел в их голубых глазах; булавы разрезали воздух, подобно молотам судьбы. Мир еще не видел такого.

Героям, сражавшимся в этой чудовищной рукопашной, казалось, что минули дни, хотя прошел всего лишь час. Феррик не мог судить о том, как развивалось сражение в целом, ибо весь мир для него свелся к сплошной стене волосатых смердящих гигантов, истекающих пеной, изнывающих от жажды истинно человеческой крови. По мере того как этому зверью удавалось проложить себе путь сквозь баррикаду трупов, что Феррик нагромоздил вокруг своего моторцикла, они, в свою очередь, испытывали на своих черепах всесокрушающую ярость Стального Командира. Тем не менее эти монстры напирали, будто движимые страстью саморазрушения.

Но вот напор стал ослабевать. С полдюжины гигантов, расшвыривая тела своих собратьев, с бессвязными воплями устремились к Феррику. Один-единственный удар Громовой Палицы оборвал их гнусные квази-жизни. Мгновение спустя от рук Феррика пали еще три монстра. Атака врага захлебнулась. Феррик стоял на дне огромного кратера, стены которого образовывали изувеченные кровоточащие тела сотен, а может быть, тысяч врагов.

Могучими ударами Стального Командира Феррик проложил себе путь среди трупов и с ревом вырвался прочь из кратера.

Повсюду, куда ни бросишь взгляд, земля была завалена мертвыми телами. Большинство трупов принадлежали зверосолдатам, но там и тут виднелись тела отважных хелдонских героев, своей чистой кровью подтвердивших преданность делу Свастики. Среди этого апофеоза смерти ездили десятки тысяч хелдонских моторциклистов, уничтожая недобитых зверосолдат автоматными очередями.

В нескольких ярдах Лудольф Бест, завидя, что его верховный главнокомандующий жив и невредим, закричал от радости и, с ревом вздыбив свой моторцикл, помчался навстречу Феррику. Лихо развернувшись перед Ферриком, разбросав при этом несколько тел поверженных врагов, Бест соскочил с моторцикла и, крича и размахивая руками, стал показывать находящимся поблизости хелдонцам на Феррика-сверхгероя. В свою очередь хелдонцы ликующе заревели и начали размахивать булавами над головами, палить из автоматов, давая выход обуревавшему их восторгу. Прошло всего несколько секунд, и вот уже все находящиеся на поле битвы хелдонцы знали о том, что горячо любимый вождь и верховный главнокомандующий жив и овеян славой.

Более ста тысяч хелдонских героев, празднующих триумф, вскинули к небу свои окровавленные булавы в партийном салюте и проревели "Хайль Яггер!"   с такой свирепостью и силой, что даже Феррик был поражен до глубины души.

Феррик сидел рядом с Лудольфом Бестом, прислонясь к теплой броне танка, наслаждаясь выдавшейся короткой передышкой. Сейчас стратегия доминаторов вырисовывалась перед ним со всей очевидностью. Уже два дня, как доминаторы непрерывно обрушивают все новые и новые полчища сверхзверосолдат на хелдонские позиции. И столь же упорно хелдонцы истребляют их, правда, ценой значительных потерь, громадных расходов боеприпасов и горючего. Горючего в особенности.

— Они не могут тягаться с нами в мобильности и огневой мощи, пробормотал Феррик, — однако они упорно придерживаются одной и той же тактики.

— Не понимаю, почему бы лм не попробовать обойти нас с флангов, о мой Командир, — откликнулся Бест. — Тогда бы они смогли остановить дивизии Ваффинга и лишить нас горючего и боеприпасов. Такое решение напрашивается само собой. Ведь нефтяные месторождения теперь в наших руках.

Феррик невольно улыбнулся наивности юноши.

— Нет, Бест, — сказал он. — Даже доминаторы понимают, что мобильность наших бронетанковых соединений и наша огневая мощь исключают любую попытку обойти нас с флангов. Я думаю, что они рассчитывают на другое — измотать нас и подавить за счет численного перевеса, прежде чем подоспеет Ваффинг со своими дивизиями.

— Надо же быть полными кретинами, чтобы всерьез надеяться победить хеддрнскую армию! — воскликнул Бест.

Феррик согласно кивнул: не стоило пугать парнишку, раскрывая перед ним истинное положение дел. В распоряжении доминаторов безграничные ресурсы мутировавшей протоплазмы. После двух дней кровавой мясорубки Хелдон понес тяжелые потери. Двадцать тысяч моторциклистов и сорок тысяч пехотинцев положили свои жизни на алтарь Отечества. Особенно тяжелые потери были в рядах героев-фанатиков СС. Этот невосполнимый ущерб национальному хелдонскому генофонду стал предметом особой печали Феррика. Но самым ужасным было не это. Самым ужасным было другое. Неослабевающая ярость вражеских атак влекла за собой расход громадного количества боеприпасов. Что же касается горючего, то запасы его находились почти на нуле. Еще одна-две атаки, и всей хелдонской армии придется спешиваться и сражаться булавами. Скорей бы, скорей появился Ваффинг!

Однако высокий боевой дух хелдонской армии не могло поколебать ничто. Чем тяжелее были потери, тем с большей яростью истинные люди крушили зверосолдат. Прошло два дня непрерывных атак, а зиндский Левиафан так и не дошел до хелдонских окопов. Более того, ни один из зверосолдат не смог бы похвастаться — умей он разговаривать — тем, что остался в живых после атаки хелдонских позиций.

Впрочем, все обстояло не так уж и плохо. С часу на час ожидался Ваффинг с горами боеприпасов и морем нефти. Так что в конце концов ситуация была отнюдь не безнадежной.

Внезапно Феррик почувствовал пристальный взгляд Беста. Очевидно, чуткий юноша понял, что любимого командира снедают мрачные мысли.

— Что-нибудь не так, о мои Командир?

— Нет, Бест, все в порядке! Давай-ка прокатимся еще разок с инспекцией.

Въехав на небольшой холм после восторженного приветствия, оказанного ему очередным изрядно поредевшим, но все еще горящим решимостью батальоном СС, Феррик заметил некоторую судорогу, прокатившуюся по чудовищному телу орды в миле к северу. Вслед за Ферриком на холм въехал верный Бест. Сидя на своих стальных скакунах, они смотрели на безбрежное море обнаженной мутировавшей плоти, отделенное от хелдрнских позиций полосой безнадежно мертвой земли. Что-то заставило исполинскую орду зашевелиться, будто ее гальванизировали электрическими разрядами.

— Вся орда идет на нас! — воскликнул Феррик. — Эти ублюдки доминаторы решили сыграть ва-банк.

Лицо Беста расплылось в широкой счастливой улыбке. Его глаза горели, как голубые угли. Его тело дрожало от избытка героизма, почти мистического. Феррик полностью разделял его чувства. Усталости как не бывало. Свирепая радость захлестнула его, наполнив сверхчеловеческой мощью. Наконец-то настал решающий момент! Наконец близится битва, победитель в которой унаследует весь мир! Нет высшей славы для человека из плоти и крови, нежели вести войска истинного человечества в этот последний и решительный Армагеддон!

Вскоре и хелдонские солдаты у подножия холма заметили шевеление исполинской орды. Вдоль линии окопов и укреплений пронесся восторженный рев.

Хелдонские солдаты уже не нуждались в приказах. Моторциклы разом взревели, заводясь, стволы башенных орудий сами нашли себе цель. Каждый пехотинец в этой армии героев вскочил с пылающими глазами и оружием наготове. Отдельные выкрики "Хайль Яггер!"   были тут же подхвачены, слившись в единый рев, — то был расовый голос самого Хелдона, преисполненный ярости и бросающий вызов врагам. Феррик понимал, что сейчас ни одного человека нельзя оставлять в резерве. Ни один настоящий хелдонец не переживет подобного бесчестья.

Феррик выхватил Громовую Палицу и вознес это мистическое оружие к небесам так высоко, как только позволяла рука. Мистическая мощь страшного оружия перетекала в руку, смешиваясь со сверхчеловеческой. мощью его собственной воли и с бесконечно обостренным расовым самосознанием, незримой пупдвиной соединяющим в этот судьбоносный миг верховного главнокомандующего в одно целое с его армией.

Затем он ударил каблуком по рычагу стартера, обменялся напоследок взглядами с Вестом, уставил набалдашник Стального Командира на надвигающегося врага и с леденящим кровь боевым криком повел силы истинного человечества в решающий бой.

Уже не имело смысла экономить на боеприпасах и горючем. Громадная хелдонская армия шла, разливая перед собой огненное море огнеметных струй. Все, что могло стрелять, сейчас стреляло, обрушивая на противника огромные массы свинца и взрывчатки. Вдохновленные волнующим спектаклем, что разворачивался внизу, пилоты хелдонских бомбардировщиков удвоили скорость и ярость своих атак, проносясь в какой-то сотне футах от крошечных голов зверосолдат, кося их ряды пулеметным огнем, обрушивая на них смертоносные бомбы, чтобы снова взмыть навстречу солнечному сиянию, дабы, окунувшись в него, вновь зайти в очередную атаку. Невзирая на весь этот ад, на снаряды, на пули, на огнеметы, зиндская орда продолжала продвигаться вперед, платя за каждый отвоеванный фут сотнями тонн убиенной протоплазмы.

Ревущий и рвущийся вперед моторцикл Феррика отделяла от краснопенной стены великанов какая-то сотня ярдов, когда вдруг смолкла орудийная канонада и стихло воющее пламя огнеметов — последняя капля драгоценной нефти была выплеснута жидким огнем в зверосолдат. Только автоматы продолжали рвать воздух сотнями тысяч очередей, скашивая целые ряды монстров. Дробно и глухо стучали зиндские автоматы. Пули свистели вокруг Феррика, пока он во главе своей армии проходил эти последние сто ярдов. Но в Феррике не было страха — лишь железная убежденность в собственной неуязвимости, — ведь он был Хелдоном, он был инструментом Судьбы, он был Свастикой. Ничто не могло повредить ему!

Медленно протискиваясь сквозь это скопище омерзительной протоплазмы, Феррик в размеренном ритме взмахивал Стальным Командиром — направо, налево, направо, налево, и каждый удар его повергал оземь еще одного десятифутового выродка с налитыми кровью глазами. Сверхзверосолдаты бесновались вокруг, пытаясь достать Феррика своими дубинами, но тщетно. Ярость Феррика все росла и росла. Теперь каждый взмах страшного оружия перерубал пополам десять, а то и больше страхолюдин. В воздух летели зеленоватые слизистые потроха. В отдельные моменты кровь стекала по Стальному Командиру столь обильно, что заливала вражеским соком жизни его свежую черную кожанку, специально надетую перед решающим боем.

Бросив в сторону взгляд, Феррик заметил Беста, не отстающего от него. Бест пребывал в состоянии тотального экстаза. Его глаза горели неистовым фанатизмом. Бест сейчас не задумываясь отдал бы жизнь ради того, чтобы убить еще одного из этих грязных чудовищ. По обе стороны от Беста, безукоризненно держа строй, продвигались вперед высокие светлокудрые эсэсовские моторциклисты, истребляя врага со сверхчеловеческим мужеством и истинно хелдонским напором. Целые полчища бормочущих пенноротых гигантов в бессильной ярости колотили дубинами по броне хелдонских танков или теряли пальцы, пытаясь голыми руками сорвать гусеницы с траков, в то время как надежно защищенные в своих подвижных крепостях пулеметчики изрешечивали их тела миллионами отверстий, а тяжелые стальные гусеницы перемалывали вместе с землей их агонизирующие тела.

Феррик находил мистическую красоту в развернувшейся перед ним смертельной схватке. Хелдон и Зинд сошлись в решающей битве на этой мертвой земле. Это была не борьба отдельных зверосолдат с отдельными людьми — нет, это истинно человеческий генотип бился насмерть с вконец выродившейся мутационной разновидностью — доминаторами за власть над Землей и над всей вселенной во все времена. Каждый хелдонский солдат бился с полным пониманием смысла борьбы. Понимание это пылающей свастикой горело у него в мозгу, в то время как душа пылала огнем расового самосознания, зажженного от факела Феррика — живого воплощения Хелдона. Душа Феррика была неисчерпаемым резервуаром расового мужества, расовой воли и расового самосознания; он, Феррик Яггер, был Хелдоном, а Хелдон был Ферриком Яггером и вместе они катились по земле, подобно колеснице Судьбы, против которой не могло устоять ничто. Кровь врагов покрывала Феррика и его металлического скакуна; кровь врагов реками стекала с рук и кожанок его верных соратников, объединяя их в священное боевое братство. Каждый дюйм, отвоеванный у зверосолдат, означал еще один шаг вперед, к новому миру, населенному исключительно высокими, светлокудрыми генетически безупречными сверхлюдьми, тотально защищенными от какой бы то ни было возможности расового заражения. Каждый слюнявый ублюдок, павший под хелдонской булавой, означал еще одну раковую клетку, удаленную из мирового генофонда.

Что значила жизнь отдельного человека по сравнению с величием столь священного дела? Пасть в этой битве означало навеки стать героем мировой истории; выжить и победить означало благодарную память миллионов поколений истинно человеческих потомков. Ни разу во всей истории расы не предоставлялось истинному человеку столь благоприятной возможности снискать себе вечную славу. Тем, кто сражается сегодня здесь, на этом поле, уготовано быть вечным примером для подражания; тем, на кого даже отдаленные потомки будут равняться в своих славных свершениях. А мысль о том, какое место благодарные потомки отведут ему, Феррику, в пантеоне героев славного прошлого, наполняла его священным трепетом, в котором смешивались безмерный восторг и ужас.

Так, сгорая на костре сверхчеловеческого героизма и неустанного фанатизма, расовая общность, именуемая Хелдоном, все глубже и глубже впивалась в самую сердцевину отвратительной раковой опухоли на теле планеты — жизнененавистнического, проклятого на все времена Зинда. Здесь, на поле брани, хелдонская армия шла сквозь орду, подобно божеству, осаждаемому демонами. Все было предрешено. Зиндские зверосолдаты бились с яростью и свирепостью, запечатленными в их генах отвратительной расой мутантов, готовых осквернять все и вся ради своего ничтожного благополучия.

Никогда еще мир не видел столь страшной и свирепой битвы. Это был настоящий Армагеддон — последнее сражение между всем светлым и возвышенным, что сберегалось в неискаженных генах истинных людей, и беснующейся, выродившейся вконец, не имеющей будущего зараженной протоплазмой. Добро шло на бескомпромиссный бой со Злом под знаменами Свастики. Зло же не желало уступать ни пяди, ибо некуда ему было отступать.

На самом острие стального клина хелдонской армии вел свою героическую борьбу Феррик Яггер, сражаясь одновременно с двадцатью, сорока, а то и пятьюдесятью сверхзверосолдатами. Не вызывало сомнений, что доминаторы, которые направляли действия орды, отлично понимали, что сразить Феррика Яггера — это все равно что переломить хребет расовой воле Хелдона. Поэтому целые толпы зверосолдат буквально сцеплялись своими дубинами в неукротимом стремлении обрушить их на голову верховного главнокомандующего.

Зажатый в руке Стальной Командир, казалось, ежесекундно вливал в Феррика океаны жизненных сил. Казалось, металлическая палица обрела свою собственную жизнь. Без малейшего усилия Феррик вскидывал Стального Командира над головой и со свистом рассекал им воздух. Могучая палица летала, оставляя за собой, подобно комете, хвост из разможженной плоти.

Зиндские сверхзверосоддаты все яростнее наседали на Феррика, размахивая дубинами толщиной с ляжку взрослого мужчины и в человеческий рост длиной. Двадцать этих монстров напрыгнули на Феррика слева. Могучий взмах Стального Командира пропорол их грудные клетки, разорвал легкие и вырвал прочь из тел еще трепыхающиеся сердца. В тот же самый момент еще десять сверхзверосолдат набросились на него сзади. Завершив предыдущий взмах, Феррик резко развернул моторцикл вокруг правой ноги и тотчас же отразил новую атаку. Стальной Командир пронесся на уровне чресел обезумевших великанов, круша плоть и кости, и отделил их ноги от туловища. Монстры, как камни, попадали на землю и забились в агонии. В это время несколько десятков хедцонских моторциклистов терзали их нечистую плоть колесами своих стальных коней.

Но стоило Феррику отразить это нападение, как тут же с другой стороны его атаковали новые чудовища. В тот момент, когда Стальной Командир со свистом пошел крушить их черепа, огромная дубина одного из сверхзверосолдат тяжело обрушилась на заднее колесо моторцикла, смяв его и вынудив Феррика соскочить с изувеченной машины и продолжать сражаться пешим.

Видя это, сверхзверосолдаты пришли в полное исступление. Рыча и задыхаясь, они бросились на Феррика. Но почти тотчас же верный Лудольф Бест соскочил со своего моторцикла и встал бок о бок с верховным главнокомандующим. Еще десять высоких светлокудрых голубоглазых сверхлюдей в черных кожанках, ставших от крови столь же алыми, как и украшенные свастикой плащи, последовали примеру Лудольфа Беста и встали по обе стороны от верховного главнокомандующего, образовав фалангу эсэсовских героев. Вдохновляемые примером Феррика, они безумствовали булавами, воистину творя чудеса. В свою очередь, их пример вдохновлял Феррика на новые свершения. Отряд этих расовых героев, на которых, казалось, почил дух расового волеизъявления, прорубался сквозь плотные ряды сверхзверосолдат с силой и фанатизмом, распалявшими прочих солдат и штурмовиков на новые свершения.

Вскоре весь фронт выкристаллизовался в сверхчеловеческое братство расовых героев, собравшихся вокруг Феррика Яггера. Отважные моторциклисты таранили своими машинами напирающих великанов, давя их колесами или подбрасывая в воздух. Вонзив переднее колесо в плотный строй гнусных монстров, они выхватывали свои булавы и начинали сражаться с воистину истерической силой, становясь подлинно неуязвимыми и непобедимыми. Пехотинцы неустрашимо бросались в дебри толстенных волосатых ног, яростно круша ноги сверхзверосолдат тяжелыми булавами, повергая их на колени, а потом приканчивая ударом булавы по голове. Танки шли вперед сплошной стеной, подобно бронированным бульдозерам, громоздя перед собой целые стены мутировавшей протоплазмы. Невероятные примеры самоотверженности и мужества, демонстрируемые десятками тысяч простых хелдонских солдат, вдохновляли суперэлитную эсэсовскую гвардию, собравшуюся вокруг Феррика, на еще больший фанатизм и свирепость, которые, в свою очередь, подвигали рядовых солдат на абсолютно сверхчеловеческие подвиги, что порождало цепную реакцию героизма. Резонанс расового героизма мгновенно охватил армию, превратив ее в шествие воплощенных богов войны, которым никакая сила на Земле не могла противостоять.

Стальной клин хелдонской армии, врубившийся в орду, в результате неслыханного героизма и мужественности солдат стремительно вытягивался в длинное острие, устремленное прямо в сердце орды. Стальное копье хелдонской армии все глубже вонзалось в скопище брызгающих слюной и пеной чудовищ. Напор его становился все сильнее и сильнее. Все глубже и глубже вонзалось стальное копье. Все глубже и глубже врезалась хелдонская армия в тело орды, все шире раздвигая ее протоплазменную плоть. И чем глубже вонзалась хелдонская колонна в орду, тем яростнее становился напор хелдонцев.

Не сравнимая ни с чем энергия и возбуждение целиком завладели душой и телом Феррика, в то время как он прорубался сквозь плотный строй зверосолдат. Запах близкой победы щекотал его ноздри. Вдруг совершенно неожиданно он прорвался. Зверосолдаты остались позади.

Перед ним стояли вплотную друг к другу сорок грязно-зеленых зиндских танков. И больше ничего.

Рядом с ним с молодецким уханьем вырубился из леса немытых гигантов верный Бест. И только теперь до Феррика дошел смысл совершенного.

— Мы сделали это, Бест! — закричал он, хлопая парня по плечу. — Мы рассекли зиндскую орду пополам.

Более того, не вызывало ни малейших сомнений истинное назначение этого танкового отряда, расположенного здесь, в самом безопасном еще минуту назад месте. В танках скрывались гнусные доминаторы, управлявшие отсюда всей ордой.

Все больше и больше белокурых эсэсовских героев присоединялись к Феррику и Бесту. Через несколько минут их было уже около сотни. Следом за ними сквозь ряды зверосолдат проломились хелдонские танки, с ходу открывшие огонь. Десять зиндских танков окутались красно-оранжевым пламенем. Поднялись черные столбы дыма. Некоторые из уцелевших машин противника в панике открыли ответный огонь. Но тут подоспели еще несколько десятков хелдонских танков, а вслед за ними тысячи моторциклистов; три последующих залпа разнесли оставшиеся зиндские танки, будто гнилые орехи. Феррик бешено закрутил над головой Громовой Палицей, поднимая фонтан кровавых брызг, а затем повел Беста и остальную гвардию навстречу нескольким десяткам человекоподобных фигур в серых шинелях, поспешно выскакивающих из подбитых машин. Вслед за Ферриком и СС двинулась вся хелдонская армия.

Феррик первым добежал до горящих машин. Следом за ним мчался верный Бест. Два мрачноглазых доминатора выскочили из чадящего подбитого танка. В руках они держали автоматы. В страхе и ужасе они потрясали ими, пронзительно вопя:

— Долой человеческую мразь!

Не успел Феррик схватиться за автомат, как сзади раздалась очередь и доминаторы были изрешечены. Обернувшись, Феррик увидел улыбающегося Лудольфа Беста. В руках у него был автомат. Из ствола еще курился дымок.

Еще трое доминаторов появились слева, пытаясь удрать. Феррик поймал их на мушку. Автомат забился у него в руках, начиняя монстров добрым хелдонским свинцом. Обернувшись, Феррик в ответ тоже улыбнулся Бесту. Последовав примеру верховного главнокомандующего, эсэсовцы приступили к делу, и через несколько секунд безостановочной пальбы с доминаторами было покончено.

Едва стихли автоматные очереди, как воздух разорвал страшный грохот. Казалось, сами небеса раскрылись, приветствуя победителей. Сорок стремительных реактивных истребителей прошли над землей. Затем развернулись в безукоризненном маневре и снова пронеслись над головами Феррика и его людей.

— Ваффинг прибыл, о мой Командир! — вне себя от восторга завопил Бест.

И в самом деле, каждому хелдонскому солдату было понятно, что означает эта впечатляющая воздушная демонстрация. По всему полю раздался восторженный рев, в котором утонул даже истошный вой реактивных двигателей. Но самолетам было чем ответить на приветствие. По позициям врага ударили ракеты. Грохот их даже хелдонцам едва ли удалось бы перекричать.

Что до зверо- и сверхзверосолдат, то внезапная гибель их хозяев-командиров в сочетании с неожиданной воздушной атакой привела слабоумных кретинов в совершеннейшее неистовство. По-прежнему находясь во власти безумной ярости, заложенной в генах биороботов, лишенные контроля со стороны, эти чудовища с воем и ревом начали разбегаться во все стороны, набрасываясь друг на друга. Для хелдонской дисциплинированной армии никакой серьезной опасности они теперь не представляли.

Исход битвы был предрешен. Вдыхая полной грудью пряный запах победы, хелдонские отряды вновь растеклись по прорубленному ими проходу, расширяя его все больше и больше, одновременно замыкая в кольцо.

С юга близилась фаланга черных эсэсовских танков, за которой тянулись неисчислимые ряды моторциклистов. Сотни реактивных истребителей-бомбардировщиков ревели над головой, обрушивая на гибнущую орду ракеты и расстреливая зверосолдат из крупнокалиберных пулеметов.

Вскоре окружение орды было завершено. В дело вступили танки. Размеренными залпами фугасных снарядов они истребили большую часть зверосолдат. Остальное довершили пехота и моторциклисты. Подошедшая с запада воздушная армада присоединилась к реактивным самолетам Ваффинга, соревнуясь с ними в точности бомбометания. Учитывая специфику поставленной задачи, поднятые с хеддонских аэродромов бомбардировщики несли на борту канистры с напалмом. Через несколько минут интенсивного бомбо- и канистрометания остаток зиндских зверосолдат превратился в месиво пылающей протоплазмы.

Любуясь на громадные столбы жирного черного дыма, упершиеся в небо, Феррик понимал: полная и окончательная победа истинно человеческого генотипа близка; осталось лишь пройти победным маршем через земли Зинда, взять Бору и стереть с лица земли последний оплот доминаторов.

Над полем, где была выкована великая победа, сотни реактивных истребителей образовали строй в форме свастики и понеслись на северо-восток.