"Яцек Дукай. Ксаврас Выжрын" - читать интересную книгу автора

- Потому что рак у меня, - ответил он. Возница захихикал; через пару
секунд к нему подключился и контрабандист. Смит отвел глаза.
- А пан откуда? - через какое-то время спросил парень. - Из Пруссии?
Смит никак не мог этого понять. Его русский ничем не отличался от
русского языка этих двоих, одежда - если ее можно было так назвать - была
еще более засмальцованной, чем у Витшко, не существовало никаких других
отличительных признаков - и, тем не менее, эта деревенщина уже через пару
минут безошибочно узнала в нем иностранца. Смит никак не мог этого понять.
Он беспомощно глянул на силезца.
- Ага, из Пруссии, из Америки, с Луны, - пробормотал тот в ответ на
отчаянную просьбу о помощи.

(((

...он объяснил мне, что это из-за недостатка бензина. Здесь не
существует ничего похожего на свободный рынок топлива; имеются только
распределение и черный рынок. Отряды Красной Армии, действующие в
Европейской Военной Зоне, поглощают девяносто процентов всех поставок
нефти. Азиатские трубопроводы дырявы словно решето. К тому же люди Выжрына
взрывают их с убийственной регулярностью - то одну, то другую нитку. Так
что в Надвислянскую Республику приходит совершеннейший мизер. Пока что -
сказал он мне - Стамбул с Кавказом сидят тихо, как только джихад войдет в
силу, на этой стороне Одры не получишь ни капли бензина. Все это я учил еще
в Нью-Йорке по нудным экономическим учебникам; экономика войны - вопрос
совершенно скучный, во всяком случае, для меня оно было именно таким. Но
сейчас - но здесь - эти механизмы для меня проявляются в действии. Я уже
понимаю: война - это зверь. Это живой организм, паразит на теле народов; он
вырастает из политики, экономики, религии, страха, из всего; все пожирает,
а испражняет смерть и уничтожение. Его биология является решающей в жизни
этих людей; а теперь - еще и в моей. Этот зверь - а у него имеется своя
молодость, свой зрелый возраст, своя старость, у него есть свои вдохи и
выдохи; для него существует зима и лето, только это не зимние и летние
месяцы Земли. Эти люди уже инстинктивно понимают эти циклы, они умеют их
предвидеть и приспосабливаться к меняющимся условиям, точно так же, как
засухе, дождям или морозу. Зверь сделался их богом. С опасениями и надеждой
вглядываются они в его хмурое лицо. По мельчайшим признакам угадывают они
его настроения. Куда падет сжигающий все взор? К чему прикоснется карающая
рука? Они ежатся в своих домах, когда над ними гудят бомбардировщики.
Уличные жрецы божества в своих грязных мундирах, с угловатыми влодами в
крестьянских руках обладают над ними властью смерти: всего лишь одно
движение лежащего на курке пальца. Зверь - это только зверь, и он не знает
слова "Жалость". Никаких слов он не знает. Просто живет. И этого
достаточно. Весной тронется Восток, говорит Витшко, который уже успел
познать привычки божества. Весной двинется Восток, и русским придется
перекинуться за Кавказ и на Амур, так что Европу придется оставить. И вот
тогда поднимется Выжрын. Все это взаимно сопряжено, связано, нити идут
через весь земной шар. Своими фрактальными щупальцами зверь добирается да
самого дальнего его уголка. Если бы не Сын Магомета, Ксавраса не было бы;
но и самого Сына Магомета не было бы, ели бы не Китай; а с другой стороны -
если бы не Китай, не было бы и Берлинского Соглашения. А Берлинское