"Александр Дюма. Виконт де Бражелон или десять лет спустя" - читать интересную книгу автора

бенно когда письмо начинается словами: "Господин Рауль!"
- Хорошо, я не буду писать ему, - проговорила Луиза.
- Ах, как я наказана! - воскликнула с хохотом черноглазая насмешница.
- Ну, берите скорей другой лист бумаги, и сейчас допишем письмо... Ах!
Вот и колокол гудит!.. Ну, да мне все равно! Герцогиня подождет или
обойдется сегодня без своей фрейлины!
В самом деле, колокол звонил. Это значило, что герцогиня кончила свой
туалет и ждет его высочество, который обыкновенно вел ее под руку из
гостиной в столовую.
После этой церемонии супруги завтракали и опять расставались до обе-
да, подававшегося обычно ровно в два часа.
При звуке колокола в кухне, на левой стороне двора, отворилась дверь,
и в ней показались двое дворецких и восемь поварят. Они несли подносы с
кушаньями на блюдах, покрытых серебряными крышками.
Один из дворецких, видимо старший по чину, молча коснулся жезлом ка-
раульного, - громко храпевшего на скамейке. Он даже был так добр, что
подал ему алебарду, стоявшую у стены. Солдат, ошалевший от сна, не спра-
шивая объяснений, проводил до столовой слуг, несших яства, предназначен-
ные для их высочеств; впереди шли паж и двое дворецких.
Когда блюда проносили мимо часовых, они отдали честь.
Монтале и ее подруга смотрели из окна на подробности этого церемониа-
ла, хотя давно уже привыкли к нему. Впрочем, их любопытство вызывалось
только желанием убедиться в том, что их оставили в покое. Когда поваря-
та, солдаты, пажи и дворецкие прошли, они опять сели к столу, и солнце,
на мгновение осветившее эти два прелестных личика, теперь опять озаряло
только левкои, примулы и розы.
- Ну, - сказала Монтале, устраиваясь по-прежнему, - ее высочество по-
завтракает и без меня.
- Ах, Монтале, ведь вас накажут! - отвечала блондинка, усаживаясь на
свое место.
- Накажут? Это значит, что меня не повезут на прогулку. Да я только
этого и хочу! Ехать в огромной колымаге, держась за дверцу, поворачивать
то направо, то налево по скверной дороге, по которой едва можно проехать
милю в два часа; потом возвращаться к тому флигелю, где окно Марии Меди-
чи, причем герцогиня непременно скажет: "Кто поверит, что через это окно
бежала королева Мария! Сорок восемь футов высоты! А она была матерью
двух принцев и трех принцесс", - какое развлечение! Нет, Луиза, пусть
меня наказывают каждый день, особенно когда наказание доставляет мне
возможность побыть с вами и писать такие занимательные письма.
- Монтале! Монтале! Надо исполнять свои обязанности.
- Хорошо вам, друг мой, говорить об обязанностях, когда вы пользуе-
тесь полной свободой при дворе. Только вы одна получаете все выгоды и не
несете никаких тягот: вы больше, чем я, фрейлина герцогини, потому что
она переносит на вас свое расположение к вашему отчиму. Вы клюете зер-
нышки в этом печальном доме, точно птички на нашем дворе, вдыхаете воз-
дух, наслаждаетесь цветами и ничего не делаете. И вы же говорите мне,
что надо исполнять свои обязанности! Скажите, моя прелестная ленивица,
какие у вас обязанности? Писать красавцу Раулю? Но вы и ему не пишете, -
значит, вы тоже немножко пренебрегаете своими обязанностями...
Луиза приняла серьезный вид, оперлась подбородком на ладонь и сказа-