"Александр Дюма. Корсиканские братья" - читать интересную книгу автораутра в Винсентском лесу, расстояние между противниками будет в двадцать
шагов. Один из нас три раза хлопнет в ладоши, и после третьего хлопка они стреляют. Мы поспешили сообщить обо всем де Франчи. Этим же вечером я обнаружил у себя визитные карточки господ де Шатогранда и де Буасси. XVI В восемь часов вечера я был у де Франчи, чтобы узнать, нет ли для меня каких-нибудь поручений, но он попросил меня подождать до завтра, проговорив загадочно: "Ночь подскажет". Однако на следующий день вместо того, чтобы прийти к нему к восьми часам, а этого было бы вполне достаточно, чтобы успеть на место к девяти, я был у Луи де Франчи в половине восьмого. Он был в своем кабинете и писал. На звук открываемой мною двери он обернулся. Я заметил, что он очень бледен. - Извините, - сказал он мне, - я заканчиваю письмо для матери. Садитесь, возьмите газету, если газеты уже пришли. Возьмите хотя бы "Прессу", там есть довольно забавный фельетон господина Мери. Я взял упомянутую газету и сел, с удивлением отмечая разительный контраст между почти мертвенной бледностью и его спокойным, значительным и тихим голосом. смысла. Прошло пять минут. - Я закончил, - сказал он. Он позвонил и вызвал слугу: - Жозеф, меня ни для кого нет дома, даже для Жиордано. Проведите его в гостиную. Я хочу, чтобы никто, кто бы то ни был, не помешал мне побыть десять минут наедине с этим господином. Слуга закрыл дверь. - Послушайте, - сказал он, - мой дорогой Александр. Жиордано - корсиканец, и он мыслит по-корсикански, я не могу ему доверить то, что хочу. Я буду просить его сохранить тайну, и это все. Вас же я хочу попросить пообещать мне точно исполнить мои инструкции. - Конечно! Это задание для секунданта? - Задание гораздо более важное, потому что вы, может быть, сможете уберечь нашу семью от второго несчастья. - Второго несчастья? - спросил я удивленно. - Возьмите, - он протянул мне письмо, - это то, что я написал матери, прочтите его. Я взял письмо из рук де Франчи и стал читать его с возрастающим удивлением. "Моя добрая мама, Если бы я не знал, что вы сильны, как спартанка, и покорны, как христианка, я бы постарался изо всех сил, чтобы приготовить вас к ужасному |
|
|