"Александр Дюма. Жорж " - читать интересную книгу автора

после пика Черной реки. Когда мы окажемся там, мы посмотрим во все стороны:
направо, потом налево, вперед и назад, вниз и вверх.
Над нами вы видите небо, всегда чистое, усеянное звездами, как лазурная
скатерть, где бог своей поступью поднимает золотую пыль, любая пылинка
которой являет собой целый мир.
Перед нами - весь остров, он расстилается у наших ног, как
географическая карта в сто сорок пять лье в окружности со своими
шестьюдесятью речками, которые кажутся отсюда серебряными нитями,
привязывающими море к берегам острова, и тринадцатью горами, украшенными
лианами и пальмами. Среди всех речек обратите внимание на водопады Редюи и
Ла Фонтан, которые из глубины лесов, где они зарождаются, устремляют свои
потоки и со страшным шумом, подобным грохоту бури, несутся на встречу с
морем, которое ждет их и, спокойное или бушующее, отвечает на их вечный
вызов то презрением, то гневом: победители соревнуются, кто совершит на
земле больше опустошений и создаст больше грохота. Потом, после этой картины
обманутого тщеславия, полюбуйтесь Черной рекой, спокойно катящей живительные
воды; она отдает свое славное имя всему, что ее окружает, доказывая тем
самым победу мудрости над силой и спокойствия над гневом. Среди всех этих
гор вы увидите еще мрачный Брабант - гигантский часовой, стоящий на северной
оконечности острова, чтобы защищать его от внезапных нападений врага и от
яростных волн океана. Посмотрите на Тройной Пик, у подножия которого
протекают реки Тамарэн и Рампар, как будто индийская Исида захотела во всем
оправдать свое имя. Наконец, посмотрите на Пус, самый величественный пик
острова после Питербоота, на вершине которого мы с вами находимся. Пус как
будто поднимает к небу палец, чтобы показать хозяину и его рабам, что над
ними есть судия, который рассудит их дела по справедливости.
Перед нами Порт-Луи, бывший Порт-Наполеон, столица острова с
многочисленными деревянными домами, с двумя ручьями, которые после каждой
грозы превращаются в потоки, с островом Бочаров, защищающим подступы к
городу с его пестрым населением; последнее, кажется, состоит из
представителей всех народов мира, начиная с ленивого креола, который, если
ему нужно перейти на другую сторону улицы, заставляет нести себя в
паланкине, а говорить для него так утомительно, что он приучил своих рабов
повиноваться жестам, и до негров, которых утром ведут на работу, погоняя
кнутом, а вечером тот же кнут возвращает их домой. Между этими двумя
крайними ступенями социальной лестницы вы видите ласкаров <Ласкары - матросы
с Индостана.>, одетых в зеленое и красное, - вы их отличите по тюрбанам
исключительно тех же цветов и по бронзовым лицам, являющим смесь малайского
и малабарского типов. Посмотрите на негра Иолофа, высокого и красивого
уроженца Сенегалии, черного, как агат, с глазами, горящими, как рубины, с
белыми, словно жемчуг, зубами. Маленький китаец с плоской грудью и широкими
плечами, с голым черепом и висячими усами; никто не понимает, что он
говорит, и все же все с ним общаются, потому что китаец продает любые
товары, знает все ремесла и все профессии; потому что китаец - это еврей
колоний.
Малайцы, медного цвета, маленькие, мстительные, хитрые, всегда забывают
благодеяние и вечно помнят обиду, как цыгане; они продают такие вещи, о
которых у них спрашивают только вполголоса. Мозамбикцы, кроткие, добрые и
глупые, их уважают лишь за их физическую силу. Мальгаши, хитрые,
изворотливые, с оливковым цветом лица, с широким носом и тонкими губами,