"Александр Дюма. Графиня де Шарни (части 4-6)" - читать интересную книгу автора

Собрав сведения на этот счет, он отправился в кафе, потребовал чаю,
перо и чернила и написал г-же де Шуазель и г-же де Граммон, дабы успокоить
их относительно судьбы сына и племянника, которого, после того как его
арестовали, можно было считать спасенным, Однако бедняга Джеймс Бриссак
несколько поторопился, сообщая эту добрую новость; да, г-н де Шуазель был
под арестом и находился в камере, да, его охраняла городская милиция, но у
окон камеры забыли поставить пост, и через них в пленных было произведено
несколько выстрелов.
Несчастным пришлось прятаться по углам.
Такое вот достаточно опасное положение продолжалось целые сутки, и все
это время г-н де Ромеф упорно отказывался оставить своих сотоварищей.
Наконец, двадцать третьего июля прибыла национальная гвардия из
Вердена; г-н де Ромеф добился, чтобы арестованные были переданы ей, и не
покидал их, пока не получил от офицеров честного слова, что те будут
охранять узников до самой передачи их в тюрьму чрезвычайного суда.
Что же до несчастного Изидора де Шарни, тело его было перенесено в дом
одного ткача и похоронено людьми благочестивыми, но посторонними; в этом
смысле ему повезло куда меньше, чем Жоржу, последние услуги которому оказали
братские руки графа де Шарни и дружественные руки Жильбера и Бийо.
Ведь в ту пору Бийо был преданным и почтительным другом семейства
Шарни. Но мы видели, как дружба, преданность и почтительность переродились в
ненависть, и ненависть эта была столь же беспощадна, сколь глубоки были
давняя дружба, преданность и почтительность.

Глава 4. КРЕСТНЫЙ ПУТЬ

Тем временем королевская семья продолжала свой путь к Парижу, путь,
который мы вполне можем назвать крестным.
Увы, у Людовика XVI и Марии Антуанетты тоже была своя Голгофа! Но
искупили ли они жестокими страстными муками грехи монархии, как искупил
Иисус Христос грехи рода людского? Прошлое эту проблему еще не разрешило,
но, возможно, будущее прояснит ее.
Ехали медленно, так как лошади, применяясь к эскорту, могли идти только
шагом, а в эскорте, состоявшем в большинстве своем из мужчин, вооруженных,
как мы уже говорили, вилами, ружьями, косами, саблями, пиками, цепами,
имелось немалое число женщин и детей; женщины поднимали детей над головами,
чтобы показать им короля, которого насильно возвращают в его столицу и
которого, не случись этого, они, вероятно, никогда бы и не увидели.
Среди этой толпы, шедшей по обе стороны дороги, большая королевская
карета и следующий за нею кабриолет, где ехали г-жа Брюнье и г-жа де Невиль,
казались терпящим бедствие кораблем с плывущей за ним на буксире шлюпкой,
которых вот-вот поглотят яростные волны.
Время от времени происходило что-нибудь неожиданное, и - да будет нам
позволено развить сравнение - буря набирала новую силу. Крики, проклятия,
угрозы становились громче; людские волны бурлили, вздымались, опадали,
взбухали, словно прилив, и порой целиком скрывали корабль, с великим трудом
разрезающий их своим форштевнем, - корабль вместе с несчастными,
отчаявшимися пассажирами и тянущейся на буксире утлой шлюпкой.
Когда прибыли в Клермон, эскорт, хотя пройдено было около четырех лье,
ничуть не уменьшился, поскольку на смену тем, кого дела звали домой, из