"Александр Дюма. Парижские могикане (Части 1 и 2) " - читать интересную книгу автора

II

ДЖЕНТЛЬМЕНЫ РЫНКА

Как мы уже сообщили читателям, начало этой книги переносит нас в
последний день масленицы 1827 года от Рождества Христова.
Правда, безумное веселье подходило к концу: близилась полночь.
Трое молодых людей, подхватив друг друга под руку, шагали вниз по улице
Сен-Дени; двое из них напевали мелодии кадрилей, услышанные только что в
"Колизее", где они провели вечер; третий довольствовался тем, что поигрывал
тросточкой, в задумчивости покусывая золоченый набалдашник.
Те, что мурлыкали песенки, были одеты в распространенный по тем
временам маскарадный костюм рыночных силачей.
Третий, шагавший молча посредине, выглядел старше своих спутников или,
во всяком случае, был серьезнее их; ростом он был выше приятелей на целую
голову и, как мы уже сказали, покусывал золоченый набалдашник тросточки.
Молодой человек был закутан в огромный суконный плащ с бархатным стоячим
воротником, какие носили в то время и какие встретишь в наши дни разве что
на фронтисписах в книгах Шатобриана и Байрона.
Этот молодой человек возвращался с вечеринки художников на улице
Сент-Аполлин.
Под плащом на нем были черные с изящными застежками панталоны,
облегавшие сильные ноги, шелковые ажурные чулки и лакированные туфли; черный
фрак был застегнут наглухо, по-военному, хотя казалось очевидным, что
человек этот никакого отношения к военной службе не имеет; из-под фрака едва
выглядывал белый пикейный жилет; галстук черного атласа был повязан
свободно; вьющиеся волосы прикрывала плоская шляпа - из тех, что на балу
зажимали под мышкой, а выходя на улицу, натягивали до ушей, и назывались
такие шляпы "шапокляк".
Если бы редкие в этот час прохожие на улице Сен-Дени могли приподнять
плащ, в который кутался незнакомец, чей туалет мы описываем, они убедились
бы, что и панталоны, застегнутые выше щиколотки и плотно обтягивающие ноги,
и фрак элегантного покроя с изящно ниспадающими фалдами, и английский
пикейный жилет с чеканными золотыми пуговицами - все это, несомненно, из
магазина одного из знаменитых портных с Гентского бульвара и сшито для
какого-нибудь модника, кого в те времена называли денди, а сегодня -
поистершимся словом лев.
Впрочем, наш незнакомец, казалось, отнюдь не претендует на то, чтобы
его принимали за модника. В самом деле, довольно было всего на минуту
задержать на нем взгляд, чтобы убедиться: пред вами вовсе не тот, кого
называют светским молодым человеком; в его манере держаться чувствовалась
слишком большая свобода в движениях, несовместимая с манекенами, рабски
зависящими от складки галстука или безупречности воротничка. Едва уйдя со
званого вечера, молодой человек поспешил сбросить перчатки, словно испытывая
отвращение к модным оковам, и это позволяло рассмотреть на указательном
пальце его правой руки массивное кольцо, вернее, перстень с печаткой, какими
запечатывают письма (на них гравируют девиз владельца или его фамильный
герб).