"Александр Дюма. Парижские могикане (Части 3 и 4) " - читать интересную книгу автора

"Да, госпожа фея", - отвечала малышка, сразу догадавшись, что
принцесса - добрая фея.
"Что с тобой?"
"Кажется, у меня жар".
"Почему же ты не в постели?" - продолжала фея.
"Потому, что собачкам еще хуже, чем мне, и меня послали погулять с
ними".
"Да ведь не матушка послала тебя с собаками на улицу,
верно? Не могла матушка позволить тебе выйти в таком состоянии!"
"Нет, госпожа фея, не матушка", - подтвердила девочка.
"Где твоя матушка?"
"Умерла".
"С кем же ты живешь?"
"С Брокантой".
"Кто это?"
Девочка медлила с ответом, и фея повторила свой вопрос.
"Тряпичница, которая меня воспитала".
"И у тебя нет родных?"
"Я одна в целом свете".
"Как?! Ни матери, ни отца, ни брата?"
Девочку затрясло, она закричала:
"Нет! Нет! Нет! Нет брата! Нет брата!"
"Бедняжка! - пожалела ее принцесса. - А как тебя зовут?"
"Рождественская Роза".
"Ты и впрямь, дитя мое, похожа на цветок, чье имя носишь: такая же
бледненькая и нежная!"
Девочка пожала плечами с таким видом, словно говорила: "Чего же вы
хотите?!"
"Где ты живешь?" - спросила принцесса.
"Ах, госпожа фея! На одной из самых грязных и отвратительных улиц
Багдада!"
"Далеко отсюда?"
"Нет, госпожа фея, в десяти минутах ходьбы".
"Я отведу тебя домой и скажу, чтобы тебя уложили в постель, хорошо?"
"Как вам будет угодно, госпожа фея!"
Девочка попыталась встать, но упала в канаву, до того она была слаба!
"Подожди, - сказала принцесса, - я возьму тебя на руки".
Она в самом деле подняла девочку: та была такой тщедушной, что весила
не больше моей куклы. Принцесса поднесла ее к отцу. Тот принял сиротку на
руки, посадил перед собой, и все двинулись в путь: папа вез Рождественскую
Розу... Ой, я опять проговорилась! Папа принцессы вез Рождественскую Розу, а
она держала в руках двух самых маленьких собачек, которые не поспевали за
лошадьми. Три другие собаки были большие и бежали сами. Ворона кружила над
головой Рождественской Розы; чтобы она не улетела, девочка время от времени
ее подзывала:
"Фарес! Фарес! Фарес!"
Скоро они приехали на улицу - такую мрачную, что казалось, будто дело
происходит темной ночью, а не средь белого дня. Хотя мой папа говорит, что
солнце светит для всех, но до тех, кто ютится на той улице, его лучи,
наверное, не доходят.