"Александр Дюма. Парижские могикане (Части 3 и 4) " - читать интересную книгу автора

равнодушным эта пара.
- Вы правы, - подтвердил Петрус, бросив на девочку благодарный взгляд.
- Вот видишь, сестра, господин художник говорит, что это правда!..
Однажды во время прогулки фея Карита заметила на краю придорожной канавы
девочку лет двенадцати-тринадцати; бледная, худенькая, с рассыпавшимися по
плечам спутанными волосами, девочка дрожала всем тельцем, хотя в этот день
было очень жарко и она стояла на самом солнцепеке. Вокруг нее прыгали,
ласкаясь, несколько собак, а на ее голом плечике сидела ворона и хлопала
крыльями. Но ни вороне, ни собакам не удавалось развеселить девочку:
казалось, ей так плохо, что она не замечает ни собак, ни певших над ее
головой птиц, ни стрекотавших вокруг цикад. Нет, она дрожала и стучала
зубами, словно на дворе стояла лютая зима, а ведь дело происходило прошлым
летом, в августе... Ой, что я говорю! - спохватилась девочка.
Петрус улыбнулся.
- Ну вот, ты и сама видишь, что заговариваешься, - заметила Регина, -
рассказываешь о халифе Гарун аль-Рашиде, и вдруг - прошлый год! Говоришь,
что события происходят в Багдаде, и вдруг - мальчик-савояр! Сегодня ты не в
ударе, Пчелка; оставь свою фею Кариту: в другой раз твоя история будет
удачнее.
- Мне замолчать, господин художник? - спросила Пчелка Петруса. - Вы
согласны с моей сестрой?
- Нисколько, мадемуазель! - воскликнул Петрус. - Я нахожу эту историю
чрезвычайно интересной, до такой степени интересной, что делаю к ней
набросок по мере того, как вы рассказываете; я почти закончил, не хватает
только головы дрожащей девочки, зато я уже начал рисовать фею Кариту.
- Покажите! Покажите! - попросила Пчелка, поспешно поднимаясь с колен
и подходя к Петрусу.
- Нет, нет, - возразил Петрус, пряча набросок. - Рисунки - как сказки:
чтобы их поняли, они должны быть завершены. Досказывайте свою сказку,
мадемуазель, а я закончу свой рисунок.
- На чем я остановилась? - спросила Пчелка.
- На том, что дело происходило в прошлом году, в августе, - подсказал
Петрус.
- Как вам не стыдно упрекать меня в этом, господин художник! - надув
губки, произнесла Пчелка. - Я оговорилась, когда сказала "в прошлом году",
вот и все. Разумеется, этого не могло быть в прошлом году, раз дело
происходит во времена халифа Гарун аль-Рашида, а все знают, что Гарун
аль-Рашид, пятый халиф династии Аббасидов, умер в восемьсот девятом году, за
пять лет до смерти Карла Великого!
С гордым видом выпалив эти сведения, девочка продолжала:
- Я хотела сказать, что в Багдаде стояла такая же жара, как в прошлом
году в Париже на Внешних бульварах, например вблизи заставы Фонтенбло: это
просто сравнение. Итак, было удивительно, что девочка дрожала, ведь жара
стояла такая, что невозможно было находиться на солнце! И фея Карита,
разумеется, не могла этого не заметить. Она попросила у отца позволения
спешиться и спросила у девочки, не больна ли бедняжка.
Едва фея Карита к ней обратилась, как девочка опустила огромные глаза,
до того поднятые к небу.
"Почему ты так дрожишь, дитя мое? - ласково спросила принцесса. - Может
быть, ты больна?"