"Александр Дюма. Парижские могикане (Части 3 и 4) " - читать интересную книгу автора

уговаривали:
"Выпей, маленькая! Это лекарство!"
Все напрасно: она не понимала, чего от нее хотят.
Время от времени она привскакивала на постели, порываясь бежать, и
кричала:
"Добрая госпожа Жерар! Милая госпожа Жерар! Не убивайте меня!.. Ко мне,
Брезиль, ко мне!"
И, лишившись сил, с тяжелым вздохом снова роняла голову на подушку.
Врач утверждал, что в жару ей мерещатся призраки. Но на лице Розочки
был написан такой ужас, что можно было поклясться: эти призраки она видела
наяву.
Микстура, которую предлагал ей доктор, должна была снизить жар, а
вместе с ним исчез бы и этот страшный кошмар. И все пытались уговорить ее
выпить лекарство: доктор, сиделка, Броканта, Баболен и даже оказавшийся там
комиссионер, которого девочка очень любила. Броканта попробовала было влить
ей лекарство силой, но та не далась, несмотря на то что была слабее
колдуньи.
"Если она не будет принимать микстуру по чайной ложке каждый час, через
день она умрет", - предупредил лекарь.
"Что же делать, доктор?" - спросила принцесса.
"По правде сказать, не знаю", - развел тот руками.
"Доктор, доктор! - со слезами на глазах взмолилась принцесса. -
Употребите все свои знания, спасите бедную девочку! Мне кажется, если бы я
была такой же ученой, как вы, я нашла бы средство!"
"Увы, принцесса, - отвечал лекарь, качая головой. - Наука здесь
бессильна! Пусть ваше доброе сердце вам подскажет, что делать. Я же сдаюсь
перед непобедимым сопротивлением этой девочки".
В эту минуту вышел вперед комиссионер и со слезами на глазах стал
предлагать бедняжке куклу, игрушки, книжки, красивые платья, жемчужинки для
ожерелья, но все было бесполезно: Рождественская Роза оставалась глуха и
лежала не шевелясь. Несчастный молодой человек бился изо всех сил, но она
так и не узнала его голос. Он в отчаянии отступил в угол комнаты - верно,
отец не убивался бы так над умирающей дочерью, как он!
Баболен тоже очень страдал. Он рассказывал Рождественской Розе смешные
истории; обычно она очень любила их слушать. Но теперь она ничего не
отвечала, оставалась столь же равнодушна к его словам, поцелуям, мольбам,
как вон та мимоза, когда для нее наступает время сна и она опускает ветви.
Шли часы, а девочка не принимала лекарство.
Что делать? Все пытались заставить ее проглотить микстуру - тщетно!
Настала очередь принцессы. Она села у постели больной, приподняла
головку и нежно поцеловала девочку. Я снова оговорилась: то была не
принцесса, а фея, потому что никому из смертных не под силу было то, что она
сделала. Девочка вдруг открыла глаза и радостно вскрикнула:
"Я вас узнала! Вы фея Карита!"
Никто из присутствующих не смог сдержать слез, но то были, разумеется,
счастливые слезы: девочка впервые за целые сутки произнесла разумные слова.
Каждый хотел поскорее подойти к Рождественской Розе и поцеловать ее.
Однако доктор молча преградил всем дорогу, боясь, что земные слова могут
погасить искорку разума, зажженную этим божественным голосом.
"Да, девочка моя дорогая! Да, это я!" - медленно и ласково повторяла