"Александр Дюма. Мадам Лафарг " - читать интересную книгу автора

Несравненна в этом розарии сама г-жа Коллар, ее красота изысканна,
утонченна, аристократична, в те времена ей тридцать два или тридцать три
года, и я даже сейчас, спустя полвека, вижу ее перед собой в белом платье и
красной кашемировой шали и не могу отвести глаз. Мало кто помнит теперь эту
царственную патрицианку, великолепную хозяйку замка, однако многие, читая
мои строки, вспомнят ее дочь - изысканную баронессу де Мартене, немало
унаследовавшую от своей матери и физически, и духовно. Она отличалась живой
грацией, блистала остроумием, и была столь же обаятельна, сколь ее муж
чопорен и скучлив.
Но еще больше напоминала свою мать прекрасная, нет, прекраснейшая мадам
Гара. На протяжении тридцати лет она царила в здании Французского банка и,
удалившись на покой во вдовьих одеждах в Вобуин, несмотря на свои шестьдесят
два года, хранит по-прежнему титул прекраснейшей и сохранит его до самой
смерти.
Из трех красавиц, подруг моей юности, две уже умерли, в живых осталась
одна. Мне два раза по сорок, и я видел ее, мадам Гара, в последний раз лет
двадцать тому назад - могучи и непредсказуемы ветры, что носят по свету
листья с одного дерева, птиц из одного гнезда...
Я пишу эти строки в доме, который находится в половине льё от имения
подруги моей юности, но, похоже, мы так и умрем, не свидевшись друг с
другом.
Одно охотничье воспоминание приходит мне на память: я, и никто другой,
убил косулю, которую подавали у нее на свадьбе.
Морис стал хозяином Вилье-Элона, но я его знал очень мало. Когда я
гостил там, он обычно отсутствовал из-за своей учебы в коллеже. Насколько я
знаю, жизнь он прожил в родовом имении, обожая свою жену, которая отвечала
ему не меньшей любовью.
Что же до господина Коллара, то он был самым живым и веселым
собеседником, какого я только знал. Спорить он мог только из-за двух вещей:
у него в школе учились самые красивые барышни департамента, у него в овчарне
находились самые породистые овцы Франции, и, хотя мериносы в те времена
стоили очень дорого, я не думаю, что именно честные четвероногие проделали
такую немыслимую брешь в его состоянии.
Г-ну Коллару, довольному своей жизнью в Вилье-Элоне, ни разу не
захотелось принять участие в наших ожесточенных дебатах, продолжавшихся с
1815 по 1830 год. От Бурбонов, вернувшихся во Францию, он получил почетный
крест за улучшение овечьей породы, или за мутноманию , как именует его
страсть Мария Каппель в своих мемуарах*. Это и была вся выгода, которую ему
принесло родство с герцогом Орлеанским.
______________
* с. 7

Вместе с тем Луи-Филипп не пренебрегал родственными связями, я встречал
у него в доме и аббата Сен-Фара, и аббата Сен-Альбена - незаконнорожденных
сыновей Филиппа Эгалите, которых он считал своими законными братьями; не
скрывал он родства и с г-ном Колларом и всегда останавливался у него, когда
приезжал сам по-старинному продавать леса в Вилье-Котре.
Мария Каппель в своих мемуарах слегка касается темы овечек и пастушек:
"Все хозяйственные постройки он переделал, приспособив под овчарни, а
все поля превратил в луга. В пастушеских посохах дед видел жезлы нового