"Нодар Владимирович Думбадзе. Кладбище" - читать интересную книгу авторакрепости, на самую верхотуру... выпивши был... и сорвался оттуда... Ребята
рассказывали, кто с ним был, - он летел, раскинув руки, как орел... Эх-хе-хей!.. - кричал, оказывается... Горе отцу твоему, сыночек! - Вано искоса, снизу вверх поглядел на идола. - Но это что, Вано? - спросил я через некоторое время, и опять дрожь пробежала у меня по телу. - Сказал ведь я - сын мой. - Ты там это сделал? - Я сам. Немного осталось. Вот с той стороны... Он встал, указал рукой на грудь идола. - Но ты ведь не скульптор, Вано? - глубоко потрясенный, сказал я. - Но кто лучше меня знает мое дитя? - Верно. Но для этого все-таки нужны определенные знания. Ведь это не похоже на твоего сына? - Кто тебе сказал, что не похоже? Вот его красивые черные глаза, вот изогнутые луки-брови, вот его орлиный нос, и его улыбка, и его мощные шея и руки, его могучие плечи... горе отцу твоему, сыночек! - Вана говорил и дрожащей рукой проводил по серому камню. И точно перст господень коснулся безжизненного камня - ожил он, потеплел, заговорил... Восемнадцатилетний черноволосый, крепко сбитый парень улыбался мне с постамента. У меня зашлось сердце. Вано умолк, его рука безжизненно повисла, точно подрубленная ветка. Камень опять стал идолом. - А ты говоришь - не похож... и другие так говорят. Но я ведь не для - Если ты делаешь этот памятник только для себя, поставь его дома, - робко возразил я. - Его дом теперь здесь. Я ничего не смог ответить. Встал, собравшись уходить. - Не уходи, не оставляй меня одного! Извело меня одиночество, - взмолился он, и две крупные слезы выкатились из его глаз. Смеркалось, когда я вышел с кладбища. Напротив парка Ваке завершалось строительство зимнего плавательного бассейна. Большие базальтовые плиты разбросаны были на территории стройки. Подъемный кран медленно поднимал кверху одну из таких плит. Невольно я стал следить взглядом за ее продвижением. - Эхе-хе-хей! - кричал с макушки здания какой-то парень. Раскинув руки, точно орел, стоял он на самом карнизе и делал рукой энергичные знаки парню, выглядывавшему из кабины крана, - сюда, мол, давай. В тревоге я сорвался с места, подбежал к зданию. - Эгей! Брат мой, сын мой, парень! - закричал я во всю мочь своей глотки. - Чего тебе, дяденька? - Сойди вниз, прошу тебя, сойди оттуда, не ровен час свалишься! - Не бойся, дядя, не свалюсь! - весело отозвался он. - Сойди, заклинаю тебя всеми святыми, спустись ты оттуда! Парень в ответ только отмахнулся и продолжал свое дело. Базальтовая плита, медленно колеблясь, плыла в воздухе, поднимаясь все выше в светлое предвечернее небо. |
|
|