"Генрих Дюмулен. Дзэнский наставник Догэн " - читать интересную книгу автора

постигается посредством дзадзэн.
Ученики Догэна с энтузиазмом восприняли подобное упрощение буддийского
учения, ибо оно значительно сокращало путь к спасению. Фундамент, стены и
крыша здания выстраивались в единую архитектурную композицию. Сущность бытия
раскрывалась в отождествлении практики и просветления. Для просветленного
взора исчезали противоречия между субъектом и объектом, а в обыденной жизни
ученик дзэн не делал различия между средствами и целью, между желанием и
вожделенным объектом. Таким образом, монах занимался медитацией не потому,
что стремился достичь некой возвышенной цели, но в силу того, что практика
воспринималась как непрерывный процесс просветления.
С точки зрения Догэна, дзэн - путь к совершенному единению. Первым и
основным дзэнским переживанием является осознание единства тела и разума, то
есть состояние, внешне выраженное сидячей позой. Этой позой начинается путь
в царство просветления, ибо материальность неизбежно связана с духовностью,
а все будды непременно выражают просветленность своей природы посредством
сидячей медитации.
Далее просветленный обретает единство с природой и человечеством. У
Догэна озарение стало тем источником, который питал его любовь к природе. В
практике коанов, которую Догэн не отрицал, а считал лишь второстепенным
средством, он рекомендует ученикам не стремиться к постижению парадоксов как
к конечной цели. Напротив, он настаивает на том, что разрешение конкретной
задачи, поставленной перед учеником в ко-ане, должно осуществляться в
контексте решения вселенских задач. Невозмутимо восседая наедине с природой,
он постигает единство всех вещей, что, в свою очередь, является решением
всех загадок, предлагаемых в коанах.
Опыт постижения единства распространяется на повседневную жизнь.
Просветленный, то есть тот, кто видит Единого во всем, постигает сущность
всех вещей. Для него перестают существовать различия между "чудесным" и
"обыденным". Чудесный мир, о котором говорят сутры, есть не то иное, как мир
повседневной реальности; мир деревьев, травы и цветов; мир гор, рек и
океанов. Точно так же медитирующий не испытывает никаких особых изменений в
сознании и теле. И все же для новичка это состояние является "чудесным",
подобным "полнолунному" просветлению. При этом не имеет значения, если во
время сидячей медитации возникают стремления и желания, которые затем
исчезают, опустошая ум. Так же не имеет значения то состояние, когда разум
погружается в пучину бессознательного или происходит то, что принято
называть "Великим Просветлением".
Второй отличительной чертой монистического учения Махаяны является
отождествление цикла становления в сансаре с абсолютным покоем нирваны.
Бесконечность становления в последовательности рождений и смертей
соответствует реальной природе Будды. Стираются границы между ноуменальным и
пустотным, феноменальным и абсолютным. Догэн поясняет: "Все сущее есть
природа Будды. Часть всего сущего мы называем "живыми существами". Сущность
природы Будды обретается как внутри, так и вовне живых существ". Исходя из
этой предпосылки, Догэн выводит формулу бытия и времени. Все существа
растворяются во времени. Вне времени нет бытия. Существовать - значит
(чем-то или кем-то) становиться: "Когда мы говорим о времени и бытии, то
время уже и есть бытие. Все сущее есть время". Время - это движение
абсолютного бытия. Соотношение объектов во вселенной соответствует
соотношению моментов во времени. Догэн определяет эту взаимосвязь весьма