"Дэйв Дункан. Будущее неопределенное ("The Great Game" #3)" - читать интересную книгу автора

своей спальни, и он услышит. - Они были уже у двери. - Ступай вон! И не
шатайся по этим улицам, ибо близость бога делает местных жителей дерзкими.
Это не место для одиноких женщин.
С этими словами жрец вышвырнул ее из храма. Дверь за ее спиной
хлопнула, и Элиэль растянулась ничком на ковре.



10


На ковре? Не на тканом ковре, а на мягкой шкуре альпаки. Она подняла
голову и уставилась в весело потрескивающий в камине огонь. Она могла
поклясться, что жрец вышвырнул ее на улицу, на ступени. Его слова
подтверждали это. Слева от нее была кожаная кушетка... Справа - другая.
Она находилась в комнате, в большой и уютной комнате.
Она испуганно застонала и приподнялась на руках. Еще в детстве она пела
в королевском дворце, и потом она давала частные концерты, так что хорошо
знала, как живут богатые. Однако до сих пор ей не приходилось видеть
ничего, что могло бы сравниться с этим: полы из полированного дерева,
застеленные мягкими шкурами, стены, уставленные книжными полками,
увешанные луками, копьями и охотничьими трофеями. Крепкая, массивная
мебель, обитая потемневшей от времени кожей, подобрана со вкусом. Пахло
пчелиным воском, кожей и древесным дымом. Зачарованная, она поднялась на
колени. Это было логово богатого, очень богатого мужчины - уютное,
дружелюбное и привлекательное.
Она оглянулась в поисках двери, но увидела только темно-коричневые
бархатные шторы от пола до потолка, за которыми могли скрываться и окна. В
любом случае до них слишком далеко, чтобы объяснить, как она оказалась
здесь. В любом случае она находилась не в той маленькой комнатке, которую
видела из зала. На полке над камином стояли два золотых канделябра,
золотая ваза с букетом осенних цветов... и резная хрустальная статуэтка
танцовщицы. Она вскочила на ноги, не отводя от статуэтки взгляда. Та
стояла чуть выше ее глаз, и в переливающемся свете канделябров казалось,
что она действительно летит. Двух таких одинаковых быть не может, а она
только что разбила...
- Спасибо. Она очень красива. - Голос исходил откуда-то из-за ее спины.
Только что там никого не было. Она знала, чей это голос, она знала, кто
мог воссоздать танцовщицу. Ее мольба не осталась без ответа. Она
обернулась, одновременно падая на колени, уткнувшись лицом в ковер, не
осмеливаясь смотреть на бога без его разрешения. Сердце колотилось как
безумное.
Из всех богов Муж был самым противоречивым. Творец и разрушитель,
которого полагалось бояться, которым полагалось восторгаться. Как
Д*мит*рий он воздвигал города, как Крак*т разрушал их. Как Падлопан он был
богом болезни, как Гарвард - богом силы. Он был богом земледелия и богом
войны. Как Зэц он был Смертью, как Кен*т отвечал за новую жизнь в утробе.
Как Карзон он был всеми ими сразу.
Пиол Поэт много раз вставлял Мужа в свои пьесы, но как Кен*та - ни
разу, хотя о Любовнике рассказывало множество красивых легенд. По большей