"Маргерит Дюрас. Матрос с Гибралтара" - читать интересную книгу автора

так, чтобы и она тоже стала частью этого самого мира - чтобы полюбить и ее
тоже. Ничего не поделаешь, приходится мириться и с такими
несправедливостями. Завтра я причиню ей боль. Она станет плакать. Этот
прогноз так же неотвратим, как и наступление завтрашнего дня. И я так же
бессилен помешать этому, как и заставить себя полюбить ее. Наверное, эти
слезы придадут ей какое-то новое очарование, возможно, единственное, какое
мне когда-либо доводилось замечать в ней. Надо не поддаваться, надо быть
начеку. Танцующие женщины уже с какой-то новой силой напоминали мне о ней.
Она там одна, в комнате, спит или, может, проснулась и ломает себе голову,
куда это я запропастился, - откуда мне знать. Я позволил ей приехать со мной
в Рокку и пока что ни словом не обмолвился о решении, которое принял вот уже
четыре дня назад. Может, я еще сомневаюсь? Да нет, вряд ли. Завтра она будет
плакать, вот уж в этом-то я уверен, каким бы манером я с ней ни объяснялся.
Наотрез откажется понять, принять мое решение. Потом уедет, вся в слезах, а
я останусь здесь. Вплоть до самого последнего момента нашей паре так и
суждено будет остаться призрачной, будто ее и вовсе никогда не существовало
в природе. Внезапно меня охватило сожаление, само собой, немного идиотское,
что я не взял ее с собой на танцы. Кто знает, может, танцуя, мы смогли бы
лучше поговорить, лучше понять друг друга. Я бы крепко обнял ее, прижал к
себе: "Я больше не могу, я остаюсь в Рокке. Нам просто необходимо
расстаться, ты знаешь это не хуже меня. Из нас получилась никудышная пара,
мы словно умирали с голоду среди всех богатств мира. Ну, почему мы должны
так дурно с собой обходиться, за что? Да не плачь ты, не стоит. Чувствуешь,
как крепко я тебя обнимаю? Я ведь почти люблю тебя. И это все благодаря
тому, что мы с тобой расстаемся, это наше прощание навеки сделало с нами
такое чудо. Пойми, нам просто необходимо расстаться. И тогда мы сможем
наконец понять друг друга - как любой человек способен понять другого".

Я произносил про себя все эти прекрасные речи с таким воодушевлением,
что уже не видел вокруг танцующих девушек. Но вполне сознавая при этом, что
в ее присутствии, видя ее ослепленные идиотскими слезами глаза, я никогда бы
такого не сказал. В сущности, все это выглядело так, будто я для себя уже
все решил, но мне вдруг, как это частенько случалось, пришли в голову
какие-то фантазии насчет неумолимой несправедливости жизни, которая есть
смерть.

Самба закончилась.

За столик, где я расположился, уселись четверо девиц. Очень быстро я
выбрал среди них одну, сразу же мне приглянувшуюся. Тем временем снова
зазвучала музыка, на сей раз это был блюз, в весьма дурном исполнении. Я
пригласил ее. Но перво-наперво я должен был задать ей один вопрос:

- Вы, случайно, не дочка Эоло, хозяина гостиницы, что на другом берегу
реки?

Нет, она не была его дочкой.

- Очень рад, что нашел вас, - проговорил тогда я, - я здесь совсем
один.