"Маргерит Дюрас. Матрос с Гибралтара" - читать интересную книгу автора

человека, входящего в поезд, и покойника. И я решил, что покойник все-таки
симпатичней. По правде говоря, глаза человека, вошедшего в поезд, пугали
меня куда больше, чем закрытые глаза мертвеца. И как только я дал себе это
обещание, река сразу превратилась в одну из самых наиприятнейших вещей,
какие только существуют на белом свете, - как сон, как вино, как дружба.

Пора было идти на пляж, где ждала меня Жаклин. Может, я бы опять
пропустил свидание с нею, не вспомнись мне вдруг американка. Мне хотелось ее
увидеть, не то чтобы уж очень сильно, всего десяток дней назад я постарался
бы побороть в себе это желание, но теперь мне это и в голову не пришло.
Понятно, я вовсе не собирался знакомиться с этой американкой - так, только
разок взглянуть, и все. И мотивом этого желания были слухи не столько о ее
красоте, сколько о той жизни, какую она вела. Кроме того, я всегда любил
корабли. Стало быть, даже если мне и не удастся поглядеть на нее, по крайней
мере хоть полюбуюсь ее яхтой. Надо полагать, в этот час все собираются на
пляже. Снова и снова я хотел забыть, что мне надо поговорить с Жаклин.

Я вернул Эоло лодку и отправился на пляж.

И тут же понял, что ее там нет. Поскольку все, кроме Эоло, говорили
мне, что она очень красивая, мне было нетрудно догадаться, что на пляже не
было ни одной женщины, которая могла бы оказаться этой самой американкой.
Там была только пара-тройка купальщиков, в основном, постояльцы гостиницы, я
видел их утром за завтраком. Зато яхта ее стояла на якоре в двухстах метрах
от устья реки, как раз напротив того места, где купались. Едва завидев меня,
Жаклин бегом бросилась мне навстречу.

- Все в порядке? Хорошо искупался?

- Все нормально.

Она заулыбалась и почти слово в слово повторила мне все, что уже
сказала нынче утром, что этой ночью она искала меня по всей гостинице, что я
встал на час позже нее, что старик Эоло сказал ей, как я подошел к нему
глубокой ночью и попросил другую комнату - он не сказал ей, что я ходил на
танцы, - что она не решилась меня разбудить, и так далее и тому подобное. За
последние три дня она еще ни разу не была так многословна. Морские купанья,
подумал я. И пожалел, что взял ее с собой в Рокку. Насчет комнаты сказал то,
чего не говорил утром: день рождения вызвал у меня бессонницу, к тому же
вечером в день своего рождения у людей иногда возникает потребность побыть в
одиночестве. "Ах ты бедняжечка! - воскликнула она. - А я-то, я-то хороша,
даже не вспомнила про твой день рождения!" Купанья, вот что делают с
человеком морские купанья. Нет, нужно сегодня же, не откладывая, поговорить
с ней. Помню, на ней еще был слегка потерявший цвет и форму голубой
купальник, который я уже видел в прошлом году в Лаболе. Неужели на нее так
подействовало флорентийское пекло? При всем ее хорошем настроении она
показалась мне какой-то осунувшейся и измученной.

- Поди искупайся, - посоветовала она. Чтобы дойти до моря, мне пришлось
двигаться по дороге, где не было ни малейшей тени, но мое купанье в Магре