"Н.А.Дурова. Угол" - читать интересную книгу автора

Н.А.Дурова

Угол

В ясный солнечный день первого мая тьма карет, колясок, ландо и
кабриолетов быстро катилась к месту гулянья. Стекла опущены; в окнах
экипажей видны прелестные лица дам, миловидных детей и то там, то сям важные
физиономии военачальников, градоначальников и всех других начальников.
Пешеходы идут густою толпою по тротуарам, толпятся и теснятся близ качелей,
балаганов, подходят к экипажам, рассматривают красоту их, красоту упряжи,
красоту лошадей; есть из них и такие, которые мыслят возвышеннее и смотрят
только на красоту сидящих в экипажах.
Но вот мчится карета прекрасная и дорогая; все так отлично: лошади
картинные, упряжь блестящая, кучер красавец, форейтор, как Купидон! Что же
после этого должно быть внутри кареты? Уж, верно что-нибудь такое, для чего
не подобрать ни сравнений, ни выражений.
Карета въехала в ряд; началось важное, плавное, церемонное гулянье,
развлекаемое разного рода представлениями на площади. К окну прекрасной
кареты то и дело подлетали на бодрых конях ловкие, а иногда и лихие
наездники с белыми перьями на шляпах; иногда подходил какой-нибудь пешеход в
сюртуке, по сукну и покрою которого можно было узнать или, по крайности,
заключить, сколько тысяч годового дохода укладывается в его карманы.
И кавалерия и инфантерия раскланивались очень учтиво с сидящими в
карете, но легкая, чуть приметная усмешка, которою сопровождался поклон их,
была как-то неуместна, судя по блистательной наружности экипажа тех особ, к
которым относилась. Кто не видал бы кареты, а видел только поклон и усмешку,
тот подумал бы, что особы, принимающие подобные знаки вежливости, едут на
наемных дрожках. После этого простительно уже заглянуть в окно кареты и
вместе послушать, что говорят эти шалуны, которые с полчаса уже как
заставляют делать то курбеты, то лансады[1] своих английских кобылиц, почти
вплоть у окна красивого экипажа.
- Ecoutez George![2] Отъедем немного подалее.
- Зачем?
- Как зачем? Неужли же нам тут оставаться до конца гулянья?
- Почему ж нет? Разве не все равно, где ехать? И разве можно иметь
лучшее место, как теперь наше?
- О, уж очень можно; у всякого свой вкус, посмотри на четвертую карету
впереди нас, видишь ли, какой блестящий рой окружает ее; а кажется, внутри
ее...
- Несметное богатство! - отозвался молодой гусар князь С***, и, дав
шпоры арабскому жеребцу своему, вмиг присоединился к толпе кавалеристов,
красующихся близ кареты с несметным богатством.
- Видишь, Жорж! отъедем же и мы; пожалуйста, отъедем, хоть для того,
чтоб я мог говорить с тобою не вполголоса. Я хочу рассказать тебе кое-что о
твоей очаровательной Уголлино.[4] Но, право, я предпочитаю назвать ее
Уголинно, хоть это тебя и сердит, нежели истерзать слух и выломить язык,
выговаривая: "Фетинья Федотовна".
- Что правда - то правда, Жорж; имя твоего кумира приводит в
замешательство всякого порядочного человека; его нельзя выговорить, не
покраснев до ушей и не сделавшись смешным самому себе.