"Лев Константинович Дуров. Грешные записки " - читать интересную книгу автора

Ребятушки вы мои славные, да что ж вы это делаете!
Да пристрелите вы меня никуда не годного.
Да на кой же мне хер жизнь такая бескрылая!
Да нужен мне ваш гуманизм, как ржавый гвоздь в
заднице.
Да убейте же вы меня, собаки вы паршивые!

И дальше, поднимая и поднимая голос, начинал всех материть:

И минера немецкого хитрого,
И санитаров-подлецов старательных,
Тех, что с поля боя его вынесли,
И хирурга Фиру - стерву рыжую,
Что его так хорошо обработала.

Постепенно его причитания сливались в протяжный жуткий вой. Никто его
не останавливал, знали - бесполезно, и молча лежали и ждали, когда он
наконец устанет, выдохнется, беззвучно заплачет и тихо уснет. И так каждый
день. Это был его ритуал, его реквием по самому себе.
Что греха таить, многие считали, что Ванечке действительно лучше бы не
жить. Поставь... какое там "поставь", положи себя на его место, и жизнь тебе
покажется сплошной черной жутью - беспросветной.
Я часто после школы заходил к Ванечке и читал ему что-нибудь из
хрестоматии. Он всегда слушал с закрытыми глазами. Лицо его было каменным и
страшно синели на нем пороховые веснушки. Только однажды, когда я читал ему
"Муму", губы у него задрожали, дрогнули, замокрев, ресницы. Он скрипнул
зубами и процедил с ненавистью:
- Саму бы ее утопить, тварь старую!..
Он никогда не улыбался, хотя я и старался читать ему что-нибудь
посмешнее. Да, думаю, он и слушал-то меня вполуха. Я чувствовал, я почти
осязаемо ощущал, как под своей черепной коробкой он упорно буровит свою
неотступную свинцовую думу.
Гришка Черный, разбитной чубастый парень из штрафников, с серебряным
трофейным перстнем (череп и две кости) на безымянном пальце правой руки и с
трагически-кокетливой наколкой на плече "Нет в жизни счастья", появился в
госпитале шумно.
- Братцы! - кричал он дурашливо-приблатненно. - Вы все тут кто куда
ранетые! А я-то весь как есть контуженный! Мне теперь такую справку дадут,
что чего ни нахреначу, отвечать не буду. Эх, трясись теперь моя милиция!
Сочиняйте, братцы, чего отчубучить мне, и подавайте в письменном виде, а то
вся моя фантазия отбита!
Зашел он и в третью с этой просьбой. И увидел Ванечку. А тот как раз
только завел свое:

Ребятушки вы мои славные...

Гришка Черный застыл в дверях и, не мигая, смотрел на Ванечку. И когда
тот завыл, лицо Гришки перекосила судорога, правая щека ушла куда-то вверх и
начала дергаться, как затвор у автомата. Такого зрелища не мог вынести даже
контуженный.