"Фридрих Дюрренматт. Судья и палач [D]" - читать интересную книгу автора

- Можно ли все-таки поговорить с господином Гастманом? - еще раз
осведомился Берлах.
- А что вам, собственно, нужно от Гастмана? - поинтересовался Швенди. -
Какое он имеет отношение к убитому лейтенанту полиции?
- В прошлую среду Шмид был его гостем, и на обратном пути его убили
около Тванна.
- Вот мы и попали в лужу, - сказал национальный советник. - Гастман
приглашает кого попало, вот и получаются такие истории.
Он замолчал и как будто задумался.
- Я адвокат Гастмана, - сказал он наконец. - А почему вы приехали
именно сегодня ночью? Вы могли хотя бы позвонить.
Берлах ответил, что они только сейчас выяснили, какую роль в этом деле
играет Гастман.
Но полковник все еще не сдавался:
- А что у вас произошло с собакой?
- Она напала на меня, и Чанцу пришлось застрелить ее.
- Тогда все в порядке, - сказал Швенди довольно дружелюбно. - Но
поговорить с Гастманом сейчас никак нельзя. Даже полиции иной раз
приходится считаться с общественными обычаями. Завтра я приеду к вам и
постараюсь еще сегодня поговорить с Гастманом. Нет ли у вас фотографии
Шмида?
Ьерлах вынул из бумажника фотографию и протянул ее.
- Благодарю, - сказал национальный советник. Кивнув на прощание, он
направился к дому.
И снова Берлах и Чанц остались в одиночестве перед ржавыми прутьями
садовой решетки; дом принял свой прежний вид.
- С таким национальным советником не совладаешь, - сказал Берлах, - а
раз он к тому же еще и полковник и адвокат, значит в нем живут сразу три
черта. Вот мы и сидим с нашим распрекрасным убийством и ничего не можем
поделать.
Чанц задумался и молчал. Наконец он произнес:
- Девять часов, комиссар. Я считаю, что лучше всего нам поехать к
полицейскому в Ламбуэн и поговорить с ним об этом Гастмане.
- Хорошо, - ответил Берлах. - Можете этим заняться. Попробуйте
выяснить, почему в Ламбуэне ничего не знают о визите Шмида к Гастману. Я
же спущусь в маленький ресторан у ущелья. Мне надо что-нибудь сделать для
своего желудка. Буду ожидать вас там.
Они зашагали по тропинке к машине. Чанц уехал и через несколько минут
был уже в Ламбуэне.
Полицейского он застал в харчевне. Он сидел за одним столиком с
Кленином, который пришел сюда из Тванна, в стороне от крестьян, о чем-то,
видимо, совещаясь. Полицейский из Ламбуэна был маленьким, толстым и рыжим.
Звали его Жан Пьер Шарнель.
Чанц подсел к ним и вскоре развеял недоверие, которое те питали к
своему коллеге из Берна. Шарнель был лишь недоволен тем, что вместо
французского ему приходилось пользоваться немецким языком, с которым он
был не в ладах. Они пили белое вино, Чанц закусывал его хлебом с сыром; он
умолчал, что только что побывал у дома Гастмана, расспрашивая, не напали
ли они на след.
- Non, - ответил Шарнель, - никакого следа assasin[2]. On a rien