"Фридрих Дюрренматт. Остановка в небольшом городке (1980)" - читать интересную книгу автора

недоразумение в такси, соединясь, породили событие, лишенное смысла, он
совершил поступок, которого в жизни не думал совершать, который вообще
считал для себя невозможным, и этот поступок как нельзя лучше обнажил всю
бессмысленность его существования.
Поскольку полиция до сих пор не подавала признаков жизни, он решил
все-таки позавтракать и, если неизвестно почему никто его так и не
заподозрит, перехватить деньжонок у владельца гостиницы и первым попавшимся
поездом бежать из Конигена. Заказать завтрак в номер он постеснялся, потому
что его тяготил разговор с хозяином гостиницы, который за этим последует.
Вот почему, освежившись в ванной, он спустился вниз, но пошел сперва не
в зал для завтраков, а к парикмахеру, и это тоже было своего рода мерой
предосторожности, если уж добывать деньги, то делать это надо по-банкирски,
насколько возможно.
Он надеялся перехватить взаймы сотню франков, а то и полторы сотни,
если подыщет правильное объяснение и произнесет свою просьбу с естественной
непринужденностью, которая уже не была для него естественной. Раньше, в
своей прежней жизни, жизни банкира, когда ему доводилось оказаться
где-нибудь без гроша в кармане, он с величайшей легкостью занимал десятки,
сотни тысяч, и то, что подобная процедура вдруг оказалась ему тягостной,
заставило его призадуматься. Если им завладеет эта техническая
неуверенность, тогда вообще пиши пропало.
По словам портье, надо было лишь перейти через улицу. Парикмахерская
находилась рядом с дверью, из которой он вчера вечером спасся бегством. На
дворе сияло солнце, посылая лучи с конца улицы, и небо поражало светлой
голубизной, но было по-прежнему холодно, и все вызывало мысль о сибирских
холодах.
Шангнау, без пальто, торопливо вошел в салон под звон дверного
колокольчика. Парикмахер как раз читал газету и встал, чтобы его обслужить.
- Побрить. - Де Шангнау сел и тут же был повязан белой простынкой.
Собственное лицо в зеркале, круглое и отечное, произвело на банкира
гнетущее впечатление, первый раз ему было так неприятно очутиться лицом к
лицу с самим собой. Он показался себе тупым и бездуховным, будто
взаправдашний террорист. И, напротив, парикмахер, высокий человек с
медлительными движениями, смахивал в своем халате на преуспевающего зубного
врача. Взбивая пену, он полюбопытствовал, не из Берна ли приехал его клиент.
- Из Ивердона.
- Из города Песталоцци, - констатировал парикмахер.
- Совершенно верно, - сказал банкир. Вот уже много лет он говорил
"совершенно верно", когда кто-нибудь в очередной раз устанавливал связь
между Ивердоном и Песталоцци.
Лично он думал, что господин приехал из Берна, подхватил парикмахер,
явно разочарованный ответом, из Берна, из следственной комиссии. Господин
выглядит как вылитый детектив - в них всегда есть что-то одухотворенное, и
он намылил щеки де Шангнау.
- Доброе утро, господин архитектор, - его приветствие прозвучало как-то
механически, - садитесь, мой сын вас сейчас обслужит. Вильгельм, побрить!
Под звон колокольчика вошел какой-то господин, повесил на крючок свое
пальто и сел рядом с банкиром. Их взгляды встретились в зеркале. Городской
архитектор был человек небольшого роста, толстый, но не жирный, с могучими
мускулами, надо полагать, одетый почти как крестьянин, с тяжелой серебряной