"Фридрих Дюрренматт. Правосудие" - читать интересную книгу автора

Нет, мои "сочинительские" затруднения совсем иного рода. Хотя я
отчетливо сознаю, что даже задуманное мною убийство и самоубийство не
способны послужить окончательным доказательством моей правоты, меня, пока я
описываю события, время от времени осеняет безумная надежда это
доказательство предоставить: ну, например, выяснив, куда девался револьвер
Колера. Орудие убийства так никогда и не нашли. Обстоятельство, казалось бы,
второстепенное. На ход процесса оно никак не повлияло. Убийца был известен,
свидетелей хватало с лихвой - персонал и посетители "Театрального". И если
комендант в начале следствия бросил все силы на то, чтобы отыскать
револьвер, то отнюдь не из желания добыть еще одну улику против Колера - в
том не было ни малейшей надобности, - а единственно из любви к порядку, в
согласии со своими криминалистическими установками. Однако, как ни странно,
усилия коменданта ни к чему не привели. Путь, проделанный доктором г. к.
Исааком Колером из "Театрального" до концертного зала был всем известен и
хронометрирован с точностью до минуты. После выстрела в поглощающего вырезку
а-ля Россини профессора Колер, как нам известно, сразу же сел в свой
"роллс-ройс" подле министра, грезящего о виски. В аэропорту убийца и министр
вместе вышли из машины, причем шофер (который еще ни о чем не знал) не
заметил никакого револьвера, равно как не заметил его и директор фирмы
"Свиссэйр", подскочивший с приветствием. В зале аэропорта поболтали о том о
сем, далее были вслух высказаны непременные восторги по поводу здания,
вернее, по поводу его внутреннего устройства, после чего Колер с министром
нога в ногу проследовали к самолету, причем Колер слегка поддерживал
министра под локоток. Церемония торжественного прощания, возвращение вместе
с директором в зал, еще один беглый взгляд на убегающую по взлетной полосе
машину, приобретение в киоске "Нойе цюрхер" и "Националь-цайтунг", проход
через весь зал, по-прежнему в сопровождении директора, хотя на сей раз без
восторгов по поводу интерьера, далее - в ожидающую машину, из аэропорта на
Цолликерштрассе, двойной сигнал перед домом простодушной вдовы, которая
тотчас вышла (времени было в обрез) и с Цолликерштрассе - прямиком в
концертный зал. Никаких признаков оружия, вдова тоже ничего не заметила.
Револьвер бесследно исчез. Комендант приказал тщательнейшим образом обыскать
"роллс-ройс", затем прочесать маршрут, которым следовал Колер, далее - виллу
Колера, комнату кухарки, жилище шофера на Фрайештрассе. Ничего. Комендант
еще несколько раз подступался к Колеру, даже накричал на него и устроил ему
длительный допрос. Тщетно. Доктор г. к. перенес это с легкостью, зато
Хорнуссер, следователь, который продолжил допрос вслед за комендантом, под
конец рухнул без сил. Тут был внесен протест со стороны федерального
прокурора в том смысле, чтобы полиция и следователи не проявляли чрезмерного
педантизма, есть ли револьвер, нет ли револьвера, не стоит отводить его
наличию слишком важную роль, искать и дальше - значит выбрасывать на ветер
деньги налогоплательщиков, короче, пусть комендант и следователь
приостановят поиски; исчезнувшее оружие приобрело значение лишь позднее,
стараниями Штюсси-Лойпина. Если в последние дни револьвер пробуждает во мне
новую надежду, это уже совсем другая история, которая составляет одну из
трудностей моего предприятия. В роли рыцаря справедливости я произвожу
весьма жалкое впечатление, я ни на что больше не способен, кроме как писать;
едва передо мной забрезжит возможность повлиять на ход событий другим
способом, действовать по-другому, я бросаю свою портативную "Гермес-бэби",
бегу к своей машине (это опять "фольксваген"), даю газ и мчусь, как,