"Наталья Дурова. Просто воскресенье " - читать интересную книгу автора

Дед был его охранной грамотой и определителем истины возможного счастья.
Пока косой ливень удачи обходил его стороной, заставив сегодня задуматься о
горестном, но неизбежном завещании.
Мысль оборвалась: дверь подъезда распахнулась, и он бережно протянул
руки отцу. Сослуживица привела такси. Сели, поехали.
Отец, как ребёнок, не отпускал его руку, не умолкая, расспрашивал, где
какая улица, знакома или нет, удивляясь, огорчаясь и одновременно радуясь
переменам в городе.
Он терпеливо отвечал ему, рассматривая жёсткий затылок сослуживицы.
Неужто прошла жизнь и в силу обстоятельств снова под крышей будут лишь
сведены чужие разные люди, именуемые для всех семья? Неужто это хотя и
доброе, но чужое существо станет волею случая судьбой и честно протянет его
одиночество до конца, перед которым, пожалуй, не оставишь завещание: "Моя
жена продолжит и разовьёт..."
Какая улица? Что ты молчишь? Тверской бульвар проехали, да? Какая
улица?
Успокойся. Скоро Беговая. Новый дом огромная серая башня на курьих
ножках. Интересно, как там живут люди? И неожиданно он попросил
остановить машину.
Что-нибудь случилось?
Нет-нет, откройте дверцы, подышите воздухом, а я мигом обернусь:
совсем забыл, что обещал друзьям заехать перед дорогой.
Вы правы, ему надо проветрить машину. Идите, подождём, ничего не
подозревая, ответила сослуживица.
А он уже мчался скоростным лифтом на девятый этаж. Его жена она, она,
первая. Женщина, которая его любит до сих пор. И может быть... Впрочем, всё
может быть. Мальчишество и страстное желание на шестом десятке обрести то,
что было утрачено из-за работы, отца, а теперь и известности, вдруг
захлестнуло его, заставляя с волнением несколько раз поспешно нажать
мелодичный звонок.
Она открыла дверь. Всё такая же тоненькая. Старая девочка с растерянными
глазами. Первые ничего не значащие фразы и глубокое проникновение взгляда
друг в друга.
У меня мало времени: внизу отец. Как ты живёшь?
Живу. Устала, глаза скользнули по его лицу, и несколько фраз,
брошенных ею невпопад, отрезвили его.
Прости, я должен идти. Меня ждут в машине. Просто еду мимо.
Подумал... он не договорил.
Тебе что-нибудь от меня нужно? У тебя одутловатое лицо ты не
пьёшь?
Он так же стремительно летел обратно, казня себя за идиотское
мальчишество. Прошлое вернулось оборотной стороной, стерев ореол юношеской
романтики.
Дурак! сказал он себе, садясь рядом с отцом. Потом засмеялся. Смех
получился короткий, едкий, точно не смех, а усмешка.
Что-нибудь случилось? заволновался старик, прижимая его руку.
Да нет же, просто вспомнил, засмеялся он, и смех его зазвучал
задорно и добро, но оборвался, встретившись с глазами сослуживицы. Глаза,
потемневшие не от вредности её характера, а от встречи с искорками
настроения его глаз. Глаза, вдруг ушедшие в себя, чтобы похоронить надежду,